Сегодня учеными, которые всерьез занимаются проблемой климатических изменений, достигнут консенсус. Профессиональное сообщество согласно с тем, что глобальное потепление существует и что парниковые газы играют в нем существенную роль. Но остаются вопросы, связанные с тем, в какой степени и какие парниковые газы влияют на глобальное потепление.

Какие-то параметры точно измеряемы, например, наличие парниковых газов в атмосфере. На территории России есть четыре платформы, которые измеряют этот фактор. А вот как происходит эмиссия, как происходит сатисфакция, это вопросы, которые требуют уточнения, равно как, например, роль океана или других водных массивов.

К сожалению, достоверных данных, что и как именно влияет на атмосферу, нет.

И прежде, чем заниматься углеродным регулированием, мы должны получить достоверные данные и превратить их в модель, которая позволит не только оценивать ситуацию, но и прогнозировать, что же будет дальше. Это один из очень важных вызовов для науки, это проблема не только России, но и всей планеты. Если мы хотим реально понимать, что происходит сегодня и что может произойти завтра, то мы должны создать общую, признанную всем мировым сообществом модель, которая будет давать всем нам возможность адекватных оценки и прогноза.

Ключевых процесса углеродного регулирования два – это митигация, которая позволяет смягчить последствия углеродного следа, и адаптация, которая позволяет выяснить, к чему нам нужно быть готовыми не только в отношении изменений окружающей среды, но и экономики.

В России, может быть, даже более чем в других странах, работают с этой проблемой. Есть поручение президента РФ о создании федеральной технической программы, которая позволит создать надежную систему мониторинга. На ее основе будут установлены системы прогнозирования и для социально-экономических моделей процессов углеродного регулирования.

Конечно, эти шаги по смягчению и адаптации должны коррелироваться с экономическими проблемами. Радикальные меры возможны, но могут быть не слишком эффективными, пока мы не разберемся до конца, что в точности происходит.

Помимо общепризнанной проблематики долгосрочных и катастрофических последствий изменений климата, уже сейчас бизнес-сообщество (в частности, страховщики) видит климатические риски ключевыми для ведения бизнеса.

Сокращение углеродного следа – это огромный вызов в ситуации, когда по всей планете растут и экономика, и население. Самый большой вклад в процесс углеродного регулирования связан с сектором энергетики, но не надо забывать и о сельском хозяйстве, промышленности.

Прошедшая недавно климатическая конференция СОР26 показала, что к Парижскому соглашению теперь присоединилось 90% всех стран мира, и они приняли на себя цели по достижению нулевых показателей углеродных выборов. Прозрачнее стала и отчетность, мы достигли четких договоренностей об этом.

Я бы хотела обратить внимание на тот факт, что самое большое представительство на СОР26 составляли энергетики, а это свидетельствует о том, что именно бизнес начал активное движение в сторону низкоуглеродного развития. Финансовые структуры перестают вкладываться в ископаемые источники энергии.

Независимо от того, как можно регулировать эффекты климатических изменений, движение к низкоуглеродному развитию – важнейшая трансформация технологического уклада с начала ХХ века, которое произойдет в ближайшие 10-20-30 лет. И новые идеи возникают как для адаптации климатических изменений, так и для устранения их последствий.

Бизнес рассматривает основные проблемы снижения эмиссии парниковых газов, и, безусловно, есть и то, что может сделать любая компания – отказаться от высокоуглеродных направлений бизнеса и инвестировать в корпоративные методы перехода.

Особенно важно для России снижение эмиссии метана, причем не только в энергодобывающей отрасли, но и в сельском хозяйстве, в управлении отходами. Важно для нас и расширение низкоуглеродного энергоснабжения, и, конечно, глубокая декарбонизация, проекты переработки водорода. Очень многие ключевые технологии декарбонизации топливно-энергетического комплекса еще не доведены до промышленной эксплуатации. Если рассматривать металлургию, вызов еще больше. Однако же все это не только вызовы, но также и возможности для игроков рынка в нашей стране.

Есть три основных направления к переходу на низкоуглеродное развитие: 1) возобновляемые энергонакопители, 2) сероводород, 3) подземное захоронение выбросов. Все страны и регионы будут выбирать свое направление. Уникальность России состоит в том, что у нас хорошие предпосылки по всем трем направлениям.