Считается дурным тоном приплетать к истории психиатрию

Экономические и социальные причины гибели СССР разобраны, и если о чем-то идут серьезные споры, то разве что о рубеже, когда моя «бывшая» Родина прошла точку невозврата (ставлю свой черный флажок в середине 70-х).

И всё же меня до сих пор не покидает чувство испуганного удивления от массового безумия людей, ломавших стены собственного дома. Некоторые мои знакомые до сих пор не выздоровели. Продолжают воевать с «совком» (говорят, у галлюциногенов бывает такое действие: один раз расширил сознание, и больше оно не сжимается). Да что личные знакомые! Огромный обломок Родины нашел смысл незалежного существования в том, чтобы сносить советские памятники и переименовывать улицы в честь гауптмана Шухевича.

Но большинство вышло в ремиссию, стесняется себя тогдашних и старается отпихнуть геростратовы лавры. Нет, это не мы ломали, а какие-то злые «они». ЦРУ, либералы, интеллигенция... Можно подумать, интеллигенция обеспечивала Б.Н. Ельцину фантастические результаты на первых свободных выборах 1989 г. и такие толпы на площадях, которых эти площади не видели ни до, ни после. Либералы пропихивали через парламент РСФСР «независимость России» от самой себя…

Нет, ребята, все приняли живое участие.

Себя от народа не отделяю. Голосовал, митинговал и ещё объяснял, почему это необходимо: чтоб не стало хуже. В чем, кстати, присутствовала часть правды (Гамсахурдиа хуже Ельцина, хоть в грузинском варианте, хоть в русском) - но только часть. Помню момент личного отрезвления: когда «борцы за свободу» Прибалтики решили отнять гражданские права у своих неарийских соседей. Но тогда было уже совсем поздно.

Кто-нибудь разглядел край пропасти не в свободном падении, а заблаговременно, хотя бы из середины 80-х?

Песня Александра Башлачева "Случай в Сибири" строилась как диалог.

«Хвалил он: — Ловко врезал ты по ихней красной дате. —
И начал вкручивать болты про то, что я — предатель.
Я сел, белее чем снега. Я сразу онемел как мел.
Мне было стыдно, что я пел. За то, что он так понял.
Что смог дорисовать рога он на моей иконе.

— Как трудно нам — тебе и мне, — шептал он, —

Жить в такой стране и при социализме.
Он истину топил в говне, за клизмой ставил клизму.
Тяжелым запахом дыша, меня кусала злая вша.
Чужая тыловая вша»

Башлачев отвечает:

«Зачем живешь? Не сладко жить. И колбаса плохая.
Да разве можно не любить?
Вот эту бабу не любить, когда она — такая!
Да разве ж можно не любить, да разве ж можно хаять?

Не говорил ему за строй — ведь сам я не в строю.
Да строй — не строй, ты только строй.
А не умеешь строить — пой. А не поешь — тогда не плюй.
Я — не герой. Ты — не слепой. Возьми страну свою»

Не услышали, не поняли, даже стеснялись этой песни, слишком уж "советской", чуть ли не охранительной. Не приличествовала она поэту-диссиденту.

К чему это всё вспоминать? Чтобы случайно не повторить. Не впасть в такой опасный психоз, когда законное возмущение тем, что творит правящая элитка, оборачивается против собственной страны.