Вопрос наркоторговли – прекрасная переговорная повестка

Вопрос о наркоторговле является открытым. Когда талибы (Талибан – запрещенная в России организация) были у власти в конце 1990х годов, они существенно сократили производство опиума, героина и т.д. Этот факт отмечен всеми структурами ООН и другими независимыми наблюдателями. Есть интерпретация, что сделали они это ради международного признания, есть и другая, что в тот год просто был неурожай сырья. Однако многочисленные свидетельства все же позволяют утверждать, что талибы осуществили сокращение наркопроизводства как идеологическую задачу.

Сам Талибан и возник, прежде всего, как охранные отряды для транспортной логистики в Афганистане. Ведь если убрать наркоэкономику, Афганистан – это в первую очередь логистический плацдарм. Логистике – это главный доход талибов и их главное преимущество. На маршрутах из Пакистана в Центральную Азию, в Иран Талибан зарабатывает, это его экономическая база. И хотя за 20 лет произошла колоссальная эволюция Талибана, можно утверждать, что, по крайней мере, они более серьезно отнесутся к вопросу наркоторговли.

Вопрос этот касается во многом и дееспособности государства. Предыдущие правительства могли сколько угодно планировать сокращение наркопроизводства, но у них не было для этого ни сил, ни средств. Наркотиками занимаются конкретные люди – бароны на земле, многие из которых живут в ОАЭ, Омане и т.д., несчастные крестьяне, которые работают за гроши, занимаются этим даже отдельные племена со своими полевыми командирами. И государству, помимо основного желания, нужны колоссальные силы, чтобы разобраться с такой проблемой. Американцы открыто говорили, что мы не могут губить жизни своих солдат из-за наркоторговли.

Россия же по-прежнему является едва ли ни главной жертвой планетарного центра наркопроизводства в Афганистане. И для России это вопрос не обсуждений, это первый пункт возможных будущих переговоров с новой властью в Афганистане. На уровне главы государства нужно поставить вопрос номер один о прекращении наркопроизводства. И звучать подобное должно бы было уже сегодня утром. Это колоссальный гуманитарный вопрос: наши же сограждане, причем молодые, гибнут от афганских наркотиков. По самым скромным подсчетам, минимум миллион человек погибли от афганского героина за 20 лет. Но даже если нейтрализовать это моральное отношение, то это вопрос и экономического развития Афганистана.

Если наркопроизводство не прекратится и люди будут в основном зарабатывать на наркотиках, то о каком государстве можно говорить? Стране нужно альтернативное развитие (термин, устоявшийся в ООН) по замещению наркоэкономики позитивной экономикой, производствами. Нужна форсированная индустриализация. Нужны вложения мирового сообщества в экономику Афганистана.

Российские же дипломаты рассуждают о президенте Байдене, поражении США, «Сайгоне 2.0». Нужно было выпустить заявление: выбирайте кого угодно, но мы требуем, чтобы вы в ближайшие пару лет критически изменили ситуацию с наркопроизводством. Дальше возможно решать экономические вопросы, в конце концов, СССР и проводил форсированную индустриализацию Афганистана в конце 1960-70-80 х гг. Это и контроль над Средней Азией, это и геополитика, и геоэкономика, и геостратегия. Это и вопросы терроризма, где наркопроизводство – основной фактор, ведь именно оно дает нелегальные доходы для преступных группировок. И в этом смысле вопрос наркоторговли – прекрасная переговорная повестка.