После обострения геополитической ситуации весной 2022 года один из лидеров российского бизнеса компания «Норникель» оказалась в условиях идеального экономического шторма. Она потеряла доступ к западному оборудованию и технологиям и столкнулась с проблемами при реализации товара: часть традиционных клиентов из Европы и США отказывается от российского металла или требует скидки. «Норникель» не только потерял часть доходов, но и стал испытывать трудности с реализацией экологических проектов, в частности, «Серной программы». О том, как сегодня себя чувствует «Норникель», в интервью агентству «Интерфакс» рассказывает президент компании Владимир Потанин.
- Как развивается ситуация с Серной программой после того, как премьер-министр Михаил Мишустин поручил компании ускорить модернизацию Медного завода?
- В октябре 2023 года мы запустили Серную программу на Надеждинском заводе, ее первую линию, которая сейчас постепенно выходит на полную мощность. Процесс запуска оказался более болезненным, чем это можно было ожидать - из-за отказа многих западных партнеров от выполнения своих обязательств. Но проект успешно осуществляется, мы достигли технических характеристик, которые закладывали, а это более 99% улавливания серы. То есть, технология физически работает в огромном промышленном масштабе. А работоспособность технологии была главным риском, поскольку этот проект новаторский.
Таким образом, экологические обязательства «Норильского никеля» перед государством мы выполним в соответствии с подписанным нами планом. После выхода на проектные показатели выбросы в Норильске сократятся на 45%, а это означает улавливание почти 1 млн тонн диоксида серы. Для этого мы в конце третьего квартала будем запускать вторую и третью линии на Надеждинском заводе.
Как всегда бывает в таких случаях, только нестандартный ход поможет решить проблему. Способствовал этому решению негатив в виде санкций против российской цветной металлургии. Сейчас эти санкции формализованы, но и до этого мы, как и другие производители российских сырьевых и прочих товаров, столкнулись с отказами клиентов, необходимостью предоставлять скидки. Это давление заставило задуматься над тем, как правильнее доставлять наш товар до рынков сбыта. И одним из таких нестандартных решений является перенесение части производства на рынки непосредственного потребления.
Так родилась идея создания плавильных мощностей по медному концентрату в Китае. Это позволит нам приблизить товар к месту потребления, и тогда финальный продукт будет продаваться как китайский. А китайский товар гораздо сложнее санкционировать в Китае, чем российский, поступающий в Китай.
Это в значительной степени решает вопросы взаиморасчетов. Даже в дружественных юрисдикциях сейчас расчеты являются одним из наиболее узких мест, не позволяя экспортерам и импортерам нормальным образом осуществлять свою деятельность. … Несколько лет назад трудно было представить, что такое вообще возможно. Но в области расчетов риски особенно острые, потому что отсутствие расчетов может заблокировать работу предприятий. Конечно, мы от этих рисков должны максимально уходить. И наличие определенных производственных цепочек, которые ведут наш товар непосредственно на рынок потребителя, в том числе лечит и эту проблему.
- Получается, что проблема с реализацией Серной программы на Медном заводе натолкнула «Норникель» на переосмысление стратегии?
- Я бы сказал, что переосмысление приходит к нам последние четыре года, на него повлияли и опыт пандемии, и санкции, и многое другое. Это новое понимание того, как должно работать международное разделение труда. Мы договариваемся с дружественными юрисдикциями о фокусе на тех направлениях, где каждый эффективен, при этом сохраняя всю цепочку компетенций. Возникает win-win ситуация. «Норильский никель» сосредоточится на тех компетенциях, которые для нас наиболее выгодны и где мы наиболее успешны - добыча и обогащение, и получит цепочку производства батарей. Наши экологические проблемы, проблемы расчетов, проблемы доступа на рынок, проблемы кастомизации нашего товара под рынок потребления мы переносим туда, где они решаются наиболее эффективно, в данном случае - в Китай. А на Китай приходится 50% потребления никеля и меди, и сейчас с учетом отказа Европы и Америки от нашего товара на Китай будет приходится более половины нашей реализации.
Перенося плавильное производство ближе к рынкам сбыта, у нас появляется возможность освоить технологии по производству батарейных материалов. Располагая этими технологиями, мы совместно с «Росатомом» будем производить и катодные материалы, и сами батареи, используя для этого продукцию Колмозерского месторождения лития. Производство батарей - это ключевая история и для транспорта, и для различных промышленных объектов. То есть мы экономически неэффективное и экологически болезненное производство серы переносим в Китай, а взамен получаем возможность продлить нашу цепочку создания стоимости и получить продвинутые компетенции, которые необходимы и компании, и стране.
- Как будет выглядеть схема производства в Норильском промышленном районе после переноса плавильных мощностей Медного завода в Китай?
- Оттолкнувшись от экологических проблем и одновременно решая проблемы сбыта и расчетов, мы сможем улучшить огромное количество показателей. Мы ликвидируем препятствие для дальнейшего развития всего Талнаха и Норильского промышленного района, что позволит к 2030 году энергично расти и по «горе», и по обогащению. Поэтому мы сейчас форсируем строительство третьей очереди Талнахской обогатительной фабрики, которая понадобится в цепочке увеличения производства. В идеале после реализации проекта создания плавильных мощностей в Китае у нас получается самое современное плавильное производство на Надеждинском металлургическом комбинате. Его можно будет расширить: у нас остается площадка для третьей очереди, которая нам понадобится к 2030 году, когда встанет вопрос об увеличении производства. Увеличение объемов производства - это увеличение налоговой базы как для Красноярского края, так и для страны в целом.
Мы рассчитываем, что до середины 2027 года нам удастся построить завод в Китае, подготовив нашу логистику и все необходимое для поставок концентрата. И к этому же сроку мы должны решить наши экологические проблемы.
- Как решится вопрос занятости с закрытием плавильных мощностей Медного завода и может ли на его площадке появиться новое производство?
- На Медном заводе задействовано около 2 тыс. человек. Все, кто захочет продолжить работу в компании, будут трудоустроены. Рассчитываем, что они впишутся в общую потребность Норильского промышленного района, где безработица практически отсутствует - 0,2%. В Норильске мы нанимаем порядка 4 тыс. человек в год. Планомерно заменяя устаревшие переделы и подходы на новые, более экономически целесообразные, мы создаем рабочие места: в логистике, в программировании, в 3D-принтинге.
То есть, речь идет не о закрытии одного конкретном предприятия, а об изменения в подходах к хозяйствованию, к партнерству, к международному разделению труда, к созданию цепочек стоимости абсолютно на другой основе.
