Абхазия в очередной раз продемонстрировала свою неготовность жить по предлагаемым российским типовым сценариям. В этом можно увидеть закономерность поведения двух признанных Россией независимыми республик (бывших грузинских автономий) – Абхазии и Южной Осетии. Закономерность состоит в том, что с одной стороны, Москва не готова к гибкости в подходах и поиске адекватных, презентабельных и достойных политиков, которых не приходилось бы насаждать силой в качестве местных властителей. Ставка все время делается на людей либо с некоей предысторией, либо из органов или с сомнительными связями. Почему так происходит, вопрос интересный, возможно, с такими людьми проще взаимодействовать.

С другой стороны, местные сообщества, которые зависят от российских государственных денег (а в случае с Абхазией, в первую очередь, от российского туристического потока), от раза к разу проявляют спесь и неготовность соглашаться с неприятными для них кандидатами, идеями, законами. И сейчас мы снова увидели, как несколько тысяч человек делают политику в Абхазии. Москва повлиять на это не способна, и ее сильно заботит сложившаяся ситуация. В советское время Абхазия и Южная Осетия не просто так были в составе Грузии. Грузины, как это ни странно с точки зрения сегодняшнего российского дня, находили лучшие решения для взаимодействия с абхазами и южно-осетинами. Да, это все закончилось войной, но до того modus vivendi был найден.

Москве найти его не удается, и в этом самая главная проблема. Почти ни одни выборы не проходят без протестов и условных цветных революций. Москву это крайне раздражает, но ничего с этим поделать она не в состоянии. Выборы пройдут уже в начале 2025 года. И, вероятно, Адгур Ардзинба станет президентом Абхазии. Насколько этот кандидат устроит Москву, неизвестно, ведь это далеко не самый удобный политик, хотя бы потому что сейчас именно он и его люди устроили «бузу» против принятия закона о российских инвестициях.

Но давайте попробуем понять и абхазов. Они живут рядом с регионом большого Сочи и видят, как там все активно покупается, продаётся, и сам Сочи давно уже стал курортом федерального масштаба, где крутятся очень большие деньги. Они понимают, что и Абхазия после принятия такого закона станет территорией большого Сочи, куда придут непонятные и чужие для них люди, все раскупят, закроют заборами спуск к морю, как это происходит в Крыму и в том же Сочи. Абхазы просто потеряют своё море, поэтому протестуют против дикого капитализма, требуя, чтобы их права учитывались и защищались. Поэтому закон нужно дорабатывать с учётом интересов местного населения. Да, несправедливо выглядит, когда негражданин Абхазии не может ничего купить в республике, но необходим компромисс.

На мой взгляд, все серьезные, заметные нам проблемы в республиках по периметру российских границ начинаются в тот момент, когда Россия отвлекается от ситуации в этих республиках. Сейчас у России есть магистральное направление внешней политики, которое поглощает все ее внимание, и с которым связаны абсолютно все остальные. Грубо говоря, когда Россия с победой закончит СВО, выиграет войну у объединенного Запада, на всех периферийных направлениях все наладится. До тех пор, пока этого не произошло, я никого обидеть не хочу, но ситуация развивается по принципу «кот из дома - мыши в пляс».

Ситуация в Абхазии для России наименее угрожающая. Кто бы там ни оказался у руля, все равно он будет и считаться и на деле окажется пророссийским. Отдельные инвестиционные проекты – это подробности.

Но, конечно, любая «буза» – это повод поговорить о том, что Россия теряет, что ее теснят и т.п. В этом нет ничего хорошего, и отрицательное воздействие такого рода тоже надо учитывать.

В Абхазии происходит то, что происходило достаточно давно: сменяемость власти через улицу. Это было и в 2014, и в 2020 году, когда одна группа элит при помощи уличных демонстраций меняла другую. Причём меняла не столько и не только для управления страной, сколько для того, чтобы пилить российские деньги, которые выделялись республике.

При этом формат взаимоотношений России и Абхазии не менялся: Абхазия живет за счёт российских денег, но ничего даже минимально равноценного взамен России не дает. Российский бизнес, который приходил работать в Абхазию, подвергался постоянному прессингу и давлению, вплоть до отжима собственности. Абхазы были рады получать российские деньги и российские паспорта, но при этом воспринимали россиян как чужих людей, которые сейчас придут и все заберут. На лицо очевидное потребительское отношение к России, которое начинает восприниматься как норма и квинтэссенция отношения большинства стран постсоветского пространства.

Именно поэтому абхазские протесты не позиционируются как антироссийские. Люди на демонстрациях размахивают флагами России, а элиты, которые хотят прийти к власти вместо нынешнего президента, просто хотят сесть на распил российских денег. Но повторить это не удастся, потому что Россия серьёзно сократила финансирование Абхазии из-за того, что та не выполняет взятые на себя обязательства ни по гармонизации законодательства, ни по защите российских инвесторов, ни какие-либо другие.

Возможно, через какое-то время до абхазского населения дойдёт, что суверенитет – это, конечно, хорошо, но его нужно оплачивать за счёт своих средств. Если они живут на чужие средства, то придется чем-то поступиться. И здесь вопрос в пользу кого поступиться – России, которая будет уважать позицию Абхазии, или Турции. В случае ухода России та заберет под себя все через этнических абхазов-граждан Турции, как это уже произошло в Аджарии, и экономически оккупирует Абхазию. Поэтому, думаю, выбор у абхазов очень прост.