1. Конфликт поколений существует всегда. Но существует и межпоколенческая трансляция ценностей. О ней забывать не стоит. Сегодня в поколении 18—24-летних борются между собой условно космополитически-пацифистская и патриотически-оборонная ориентации.

2. Индивидуализм у молодого поколения действительно проявлен гораздо в большей степени, чем у среднего и старшего. Это результат капиталистического развития страны в течение последних 30 лет. И это проблема, которая сегодня, когда ценности индивидуализма вошли в противоречие с политикой государства, стоит весьма остро. Ее решение государство сейчас ищет на путях усиления патриотического воспитания в школе и вузах.

ВЦИОМ поставил всё вверх ногами. Конформизм и готовность на всякий случай присоединиться к большинству говорит не о примате общественного над личным, а о страхе быть не как все.

Если у нас в старшем поколении сплошь коллективисты, то как мы пришли к такому разрыву между богатыми и бедными, такой атомизированности и апатии?

Манипуляция понятиями.

Можно ли считать эгоизмом заботу о безопасной среде для ребенка, потребность в открытости миру, желание  самореализации?

Конфликт ценностей поколений есть. Но это не конфликт между эгоизмом и коллективизмом, а конфликт нонконформизма и конформизма, автаркии и открытости, ценностей иерархии и подчинения и уважения к правам и свободам.

Запрос на справедливость у индивидуалистичной якобы молодежи выражен намного ярче, чем у якобы коллективистских пенсионеров.

Именно той группе, которая предполагает, что в случае чего на войну пойдёт она, это патриотизма и не прибавляет. Патриотизм должен быть заложен заранее, человек уже должен стоять на патриотической позиции. Тогда война, конечно, радостью всё равно не будет, но ты будешь готов её принять. Если же патриотизма в принципе нет, то, как только человека призывают воевать, у него тут же возникает масса мыслей, почему этого не надо делать.

Патриотизма у молодежи нет именно потому, что 30 лет мы воспитывали детей на том, что ничего важнее их собственного эгоизма в жизни нет и быть не может. Мы приложили огромные усилия в этом и достигли результат. Принимая Пирамиду Маслоу в качестве основы обществознания в средней школе, странно было бы ожидать что-нибудь другого.

Хотя с другой стороны, даже если бы мы учили детей интернационализму и прочим «измам», жизнь их всё равно переучивала бы на эгоизм. Тот, кто на всех плюёт и на всех наживается, — становится успешным, а тот, кто пытается кому-то помочь, превращается в Дон Кихота. Сама жизнь растит эгоистов.

Бытие определяет сознание. В 1990-е годы было заложено то, что сейчас потребляем. Много лет казалось, что наше ядерное могущество защищает нас от внешних врагов, и поэтому нам плевать. Американцы – совершенные эгоцентрики, но подъем государственного флага там обязателен. А мы, русские, всегда до конца. Если эгоизм — значит, никакого общества, ничего государственного знать не хочу; как у Стругацких: человек, удовлетворенный желудочно.

В США кое-как удавалось сохранять баланс, а в России нет. Если уж мы начинаем, то доходим до самого конца в любом проявлении. Если государство, то ничего, кроме государства, не остаётся. Если эгоизм, то плевать на весь мир. Как говорил Достоевский: «Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил».

Но надо отметить, что даже в этих условиях у нас еще есть герои. 

Уже довольно давно у разных социологических групп были примерно те же самые данные, касающиеся социального профиля этой возрастной группы. Действительно зафиксирована ориентация на личное благополучие, причём безотносительно каких-то политических процессов и всего прочего.

Сегодня в стране одна группа призывает спасать РФ, а другая группа призывает спасаться от РФ. Молодежь уже устала от этой неопределённости и отсутствия целеполагания, которое характерно для современного взрослого сообщества. Нет образа взрослости! Даже при этой советской кондовой установке на строительство некоего нового мира всё равно можно было найти себя в науке, в другой сфере или через образование. Так или иначе, все понимали, что есть идеологические штампы, но воспользоваться ими можно было вполне.

Сейчас целеполагания ни у кого нет на уровне стратегии и в политике. И это касается не только России, но и всего мира. Нигде нет стратегического видения, поэтому стратегия — личное дело каждого. Скорее всего, за этим стоит недоверие к взрослости, прежде всего, у этой возрастной группы: молодежь не хочет взрослеть и даже не знает, как, потому что нет целеполагания взрослого у взрослых, которые имеют ресурсы и административные, и финансовые, и военные, и полицейские.

Единственная вещь, которая может сейчас спасти, — это образование. Но туда опять же влезли эти великовозрастные «взрослые» без всякого целеполагания. Молодежь уходит в такой своеобразный эскапизм, который вообще характерен для нынешнего поколения, и отсиживается. Конечно, они повзрослеют.

Когда социологи разных школ и направлений говорят про то, что молодежь нацелена на личное благополучие, это не совсем так. Там, где действительно есть возможность, они находят сферу проявления социальной активности, но опять же, для этого должны быть взрослые, которые имеют цели, которые могут молодежи помочь в этом отношении, хотя бы быть неким примером. Волонтёрская деятельность в определённых местах очень развита. Есть художественная деятельность, эстетическая практика, есть субкультуры, которые вполне продуктивны. Где они имеют поддержку, там и развиваются: в крупных городах, прежде всего, вроде Москвы или Питера. И у молодёжи для многих личное благополучие связано, в том числе, и с этим.

Что здесь самое неприятное может быть, учитывая уровень правосознания этой возрастной группы 18—24 года? Это такой своеобразный критический возраст для развития правового самосознания, оно связано с взрослением. В какой-то момент между этой «недовзрослостью» великовозрастных людей, которым принадлежит власть, и государством ставится знак равенства. Не всякие взрослые различают разницу между государством, страной и народом — в сознании постоянно путаница идёт. И возникает недоверие к государству, хотя здесь прячется подмена государством этой «недовзрослости», отсутствия целеполагание.

Государство — это серьёзное целеполагание, наличие стратегии, наличие способности и воли вовлечь разные поколения в какие-то нужные, полезные, продуктивные, добрые процессы. Ошибочно молодежь не доверяет государству. А если вы не доверяете государству, вы теряете веру в себя как граждан и перестаете доверять закону в конечном счёте, во всяком случае на уровне реализации. Возникает правовой нигилизм, и он пока проявляется в каких-то не самых страшных формах типа преступности, а в форме определённого пренебрежения, где-то что-то можно обойти. И когда такая ситуация становится нормой, в ней, конечно, проще нарушать закон. И государству нужно подумать о самосохранении.

Патриотизм в конечном счете действительно связан с отношением к государству и доверием вообще к идее государства.

Государственность очень важна. Как бы там ни писали Маркс и Ленин, что рано или поздно государство отомрёт, потому что это машина, но пока ничего лучшего мы не имеем и передвигаемся на этой машине. Если она плохо работает, с нее будут спрыгивать, это естественно. И куда она поедет? Молодёжь можно привлечь только целью. Образование — это единственное, что может сейчас вытащить эту ситуацию. Молодежь нужно собрать хорошим образованием воедино, и они просто оптимальным способом повзрослеют.

Разница поколений была всегда. У младшего поколения всегда было мало жизненного опыта, это очевидно. Это именно недостаток разума, потому что даже знания разум и личный опыт не заменяют. И из-за этого молодёжь ко многим вещам относятся по-глупому, инфантильно. По сути, это и есть ситуация инфантилизма.

Этой ситуации 30 лет: её качали специально, отупляя население и болонским процессом образования, и Соросом с его учебниками. Шла сознательная дебилизация населения, которую обычно проводили империи в своих колониях. 

Это наложило свой отпечаток: возникло целое поколение, которое опирается не на логику и разум, а на нравится/не нравится, на лайки, на короткие одномоментные решения. По сути, это отступление от Homo sapiens, снижение уровня разума. Так что, это поколение надо учить — учить жизни.

И специальная военная операция — фактор такой учёбы. Она возвращает людей в реальность, потому что, если ты не защищаешь отечество, значит, ты лишаешь себя жизни. Отечество — это форма конкурентной борьбы наций и защиты тебя как личности внутри этого отечества. Это действует для всех стран, не только для России. Глупо отказываться или снижать роль отечества в понимании жизненных процессов.