Опираясь на недавние сообщения об этом новом проекте в прессе, а также на литературу по данной теме, возьму на себя смелость  высказать от своего имени определенные экспертные соображения.

Первый вопрос – о товарном обеспечении новой валюты. Сейчас наш рубль, как и валюта Китая, у которого 3 трлн золотовалютных резервов (номинированных в значительной степени в долларах); валюта Японии, золотовалютные резервы (ЗВР) которой также огромны; и так обеспечены золотом и другими активами, которые находятся в составе ЗВР. Большая часть резервов России уже в золоте, еще есть замороженная часть в долларах и евро. Рубль обеспечен золотом и был обеспечен другими активами, но теперь они оказались под санкциями. Вопрос в том, что понимать под золотовалютным резервом в новой реальности, когда долларовая и евровая его части оказались ненадежными.   Товарные запасы, другие ценные металлы, патенты и изобретения?

Есть разные варианты, в том числе и золотой. Но в обеспечении золотом есть определенные проблемы: если золото передавать по требованию владельцам валюты (например, владеющие рублями захотят получить за них золото, которым этот рубль обеспечен), то как и в период золотовалютного стандарта, который существовал в мире в XIX веке до Первой мировой войны, а также до Великой депрессии в начале 1930-х годов, но потом сошел на нет, золото нужно возить по всему миру по требованию желающих, которые имеют валюту на руках.

Если мы захотим продать золото, чтобы выручить, например, юани, надо продумать, как это золото перевезти на какую-либо биржу. Понятно, что в Европу мы его сейчас не привезем, а как везти его, например, на Шанхайскую биржу? Многие виды транспортного сообщения сегодня под санкциями. Можно привезти золото на самолетах, но согласится ли на это Китай? Пекин сейчас боится американских санкций, и как ему купить у России это золото? Китайская экономика теперь проводит стресс-тестирование на предмет американского санкционного вмешательства, как вчера сообщили. И тут еще Россия с ее тоннами золота…

Хотя у России был золотой червонец, который использовался и в международных расчетах в 1920-е годы в период НЭПа, и идея «золотого стандарта», в принципе, интересная, но помимо технических проблем, о которых я упомянул, как это золото использовать в шоковые периоды? Важно, чтобы в проекте это было объяснено.
Если сейчас мы предположим, что рубль обеспечим только золотом, и если разделить М2, денежную массу в рублях, которая есть в российской экономике, на золото, которое сейчас накоплено в авуарах Центрального банка, то мы получим курс рубля в районе 400-700 рублей за доллар, если привести к этому эквиваленту. Это гигантская девальвация по сравнению с теми 70 рублями за доллар, которые есть сегодня.
Можно, конечно, попросить мировых покупателей платить за наши нефть, газ, уран и прочее сырье золотом, а не рублями, как этого Россия требует сейчас. Тогда с учетом нашей годовой добычи за 4—6 лет мы сможем создать базу, чтобы нам не пришлось девальвировать рубль почти в 8-10 раз. Но чтобы покупателям платить за наши нефть и газ золотом в тех объемах, какие сейчас потребляются, для этого надо использовать 80% мировой золотодобычи (если мы используем всю свою золотодобычу, не отдавая ничего в ювелирную и электротехническую промышленность)! Получается, что цены на золото во всем мире сильно вырастут, и нам потребуется не 5 лет в среднем для создания этой базы золотых авуаров, а гораздо больше, до 10-15 лет.

В проекте, судя по сообщениям в прессе, написано, что обеспечивать рубль можно не только золотом, но и другими товарами, точнее, видимо, другими благородными металлами: платина, палладиевая руда и т.д. И здесь возникает тот же технический вопрос, о котором я говорил вначале: как и где эти металлы продавать, на каких биржах, как транспортировать. И ведь нужно еще, как положено по регламентам бирж,  проверять, не подделка ли это. Как проверить огромные куски золота? Внутри них может быть амальгама из других металлов. В этом опасность покупки золота в слитках.

С «золотым стандартом» возникнет масса проблем, которые в этом проекте, видимо,  целесообразно рассмотреть.

При этом для совершенствования денежного оборота и кредитования по приемлемым для реального сектора ставкам  в условиях обострения  санкционного кризиса есть возможность использовать векселя и схожие современные инструменты. В 1990-е годы, когда не хватало рублей и был кризис неплатежей, использовались векселя крупных банков, в частности, векселя Эмиссионного синдиката (ЭС) в составе  Инкомбанка, Конверсбанка, АвтоВАЗбанка и Российского брокерского дома (РБД). Их запускали в оборот предприятий в контуре РАО ЕЭС России и шире, и на договоренностях между предприятиями использовали в расчетах. Векселя ЭС принимались даже в качестве налоговых платежей. Денежные средства, эмитированные первым покупателем векселей, использовались на рынке ГКО, и пока вексель функционировал, там «добывалась» доходность, процент которой потом распределялся между всеми участниками цепочек взаиморасчетов. Это было выгодно всем. Доверие подкреплялось выгодой.

Сейчас, на мой взгляд,  возможно создать не только двухконтурную (как предлагается в обсуждаемом проекте), но и трехконтурную систему. Можно быстро запустить стейблкоины крупных банков (Сбербанк ранее уже разрабатывал такой). Это цифровые векселя, цифровая валюта, обеспеченная золотом и другими активами, которые есть у самых крупных банков. И эти деньги можно было бы использовать для кредитования под более низкий процент (чем в первом контуре) внутри российской экономики.
В условиях нестабильности на финансовом рынке ЦБ был вынужден повысить ключевую ставку до 20%, потом снизил до 14%, но с точки зрения кредитования, эта ставка все равно очень высокая (более чем в 2 -3 раза выше рентабельности и активов, и оборота с учетом накопленной ранее задолженности). Предприятия реального сектора еще до кризиса требовали кредиты для развития, сопоставимые с другими странами по стоимости, 1—3%. Сейчас кредит стоит 14%+, если это не льготный кредит, который спонсируется бюджетом. А бюджет, как уже заявил Силуанов, из-за отсрочек по уплате налогов из-за кризиса будет в этом году дефицитным, хотя в начале года говорили, что будет профицит в 1,1 трлн руб. Спонсировать кредитование по низкой ставке уже затруднительно в расширенном объеме, требующемся с учетом усиления кризисных явлений (возможных после иссякания товарно-материальных запасов в экономике: импортных комплектующих и пр.). Нужен будет дешевый кредит.

Эти цифровые деньги, банковские стейблкоины (по аналогии с векселями Эмиссионного синдиката, которые были в бумажной форме и гарантировались авуарами трех крупнейших банков и  Российского Брокерского Дома) могут быть обеспечены золотом и активами ведущих банков, а, может быть, и золотом ЦБ. Они не обязаны обеспечить всю денежную массу российской экономики, но могут ходить в ключевых секторах, важных для импортозамещения и экспансии на новые экспортные рынки. Тогда кредитование будет идти под более низкий процент, и можно говорить о трехконтурной системе. Вкупе с возможным  реформированием самой банковской системы на основе формирования холдингов из банков со 100%-ым резервированием и специализированных инвестиционных структур для легального привлечения склонных к риску иностранных инвесторов (что заслуживает отдельного обсуждения)  развитию экономики будет придан мощный позитивный импульс, опирающийся на мировой опыт и новые технологии.

С точки зрения финансов, критерием суверенитета является эмиссия национальной валюты по потребностям экономики, а не в зависимости от того, какое количество разноцветных бумажек «добрые дяди» позволяют завезти на ту или иную территорию. Поэтому критерии суверенитета — дешевый кредит и ограничение финансовых спекуляций для того уровня зрелости финансовой системы, на котором мы находимся.

На самом деле, все крупные экономики, которые уже стали развитыми, ограничивают финансовые спекуляции на разных этапах становления, потому что без этого обеспечить развитие невозможно. Так, американцы ограничивали финансовые спекуляции до 1999 года, японцы до 2000 года, европейцы до второй половины 1980-х годов, китайцы и сейчас ограничивают.

На нашем сегодняшнем уровне зрелости финансовой системы ограничение финансовых спекуляций необходимо, это может достигаться разными методами: двухконтурной финансовой системой, введением управления структур активов, как в Японии. Метод, о котором говорит Николай Патрушев, вполне разумен и реалистичен.

Самое главное — отделить деньги, которые обслуживают реальный сектор, от денег, с которыми возможны спекуляции.