Это важная составляющая работы наших университетов – включение их в международные рейтинги и подобная сравнительная характеристика с другими университетами мира. Конечно, у каждого рейтинга есть свои особенности. Но именно таким образом складывается репутация учебного заведения. Мы видим мировые университеты, которые участвуют в самых разных рейтингах и оказываются на самых разных местах.

Сегодня наш мир таков, что и абитуриенты, и их родители, так или иначе, смотрят данные рейтингов при выборе ВУЗа, от этого никуда не уйти. Можно, конечно, закрыться, как предлагают некоторые изоляционисты, и сделать свои, национальные, рейтинги. Но 2х2=4 во всех странах, и если критерии рейтинга объективны, то они будут везде одинаковы – это количество публикаций, ссылок, исследовательских работ и т.д. Если же критерии будут созданы искусственно, то им просто не будут верить, потому что у самих рейтингов тоже есть репутация. И в этом смысле можно придумать свою историю, чем сейчас и пытаются заниматься, но придумать свою физику, химию, биологию – вряд ли получится.

Другое дело, что у всех рейтингов есть недостатки. Подходы к составлению рейтингов тоже должны меняться, быть гибкими, потому что к ним начинают приспосабливаться. Вице-президент РАН Алексей Хохлов справедливо заметил, что некоторые наши университеты использовали «накрутки» для участия в рейтинге лучших университетов мира по версии Times Higher Education (THE). Один из российских провинциальных университетов опубликовал ссылок больше, чем Оксфорд и Кембридж вместе взятые. Эта система понятна: и мне постоянно присылают предложения на коммерческой основе напечатать статью, чтобы та оказалась в рейтинге цитирования. И, конечно, необходимо, чтобы рейтинги чистили от подобного, это общая ситуация.

Но тот или иной рейтинг – это не единственный критерий оценки. Я остаюсь сторонником «олдскульных» вещей и считаю, что атмосфера учебного заведения, школы, университета очень важна, а ее нельзя замерить никаким рейтингом. Ты идешь учиться, потому что тебе интересно, там тебя уважают, для тебя это удовольствие и рост, или ты учишься по необходимости. Это тоже очень важно. Но, к сожалению, подобные «рейтинги» можно узнать только у друзей и знакомых, хотя рейтинги официальные это не отменяет.

В нашей современной истории был период, когда начали создаваться крупные компании – Газпром, Сбер и т.д. Они стали открывать и свои корпоративные университеты. И первый вопрос, который им задавали эксперты, что это значит? Люди к вам приходят на работу, и вы начинаете их переучивать или учить заново, хотя они только что получили высшее образование. Тогда стали возникать симбиозы, когда сами корпорации на базе университетов открывали свои направления, специальности, стипендиаты.

Это очень правильное развитие. И те работодатели, кто сейчас жалуется на качество знаний поступающих к ним на службу выпускников, должны учитывать такую практику. Компании могут работать с теми ВУЗами, которые обучают студентов по их специальностям. Университеты сейчас достаточно открыты, это возможно сделать. Например, записать цикл лекций, что требуется для той или иной компании, чтобы это знали и понимали и сами студенты. Компаниям стоит брать студентов на практику, чтоб они уже в процессе учебы представляли, каких компетенций от них потребует будущая работа. Возможно даже включиться в разработку стандартов образования, если и они не устраивают работодателей.

В мире существует несколько общепризнанных авторитетных рейтингов университетов. Одним из них, наравне с QS и ARWU, является рейтинг Times Higher Education – или как его называют чаще THE. Рейтинг оценивает университет с разных сторон, однако наибольшее значение имеют два фактора. Первый – это уровень академической репутации университета, она более чем на 30% определяет итоговую позицию университета в рейтинге. Примерно такое же влияние – около трети финальной оценки – оказывает международная публикационная активность университета и уровень цитируемости.

В этом контексте вхождение в THE – это всегда признание репутации и востребованности исследований конкретного университете. И, конечно же, факт, что 60 российских вузов признаются в общемировой повестке – вне всяких сомнений положительный и заметный результат. Особенно, понимая, что это результат целенаправленной работы последних 5-7 лет не только отдельных вузов, но и всей системы высшего образования – достаточно вспомнить гигантский проект «5-100», давший, наверное, старт и энергию всему этому процессу глобализации университетов России.

Однако при всей значимости достижений в рейтингах, важно сохранять к ним философское отношение. Не делать их самоценностью, самоцелью. Не считать, что высокие позиции означают отсутствие проблем или задач трансформации.

Для университетов рейтинги не просто способ сравнения, но отличный повод для организационной рефлексии. Например, вот здесь у нас много публикаций и мы сильны, а вот в коммерциализации результатов исследований есть что еще докрутить. Такой подход делает рейтинг не только витриной достижений, но инструментом роста. Поэтому абитуриенты, если и смотрят на рейтинги, то часто интересуются именно динамикой университета, пытаясь увидеть тот самый драйв развития.

В этом году стартует новая министерская программа развития университетов «Приоритет-2030». И что интересно, рейтинги не стали частью обязательных показателей результативности работы университетов, хотя в первых редакциях они таковыми являлись. Это очень мудрое решение. Мудрое тем, что подталкивает всю систему высшего образования утилитарно относиться к рейтингам, а усилия трансформации фокусировать на реальном изменении образовательных программ, исследовательской политике, реализации третьей миссии, т.е. инновациям и взаимодействию с сообществом.