Сама идея учреждения каких-либо символических, ритуальных форм лояльности и верности нашему государству в принципе, с государственнической точки зрения, совершенно оправдана и, скорее всего, по мере усиления патриотической политики, нечто подобное в наших учебных и воспитательных заведениях все-таки появится.

Но возникает два принципиальных вопроса.

Во-первых, каково будет их идеологическое содержание? Ведь в нашей стране де юре нет никакой идеологии, мы сами себе запретили иметь идеологию, а любой текст какой-либо гражданской декларации верности стране или ее флагу уже предполагает определенную идеологию. Если это будут просто очень общие красивые слова обо всем и ни о чем, то они не будут иметь никакой вдохновляющей силы, это будет казенщина ради казенщины, а если там все-таки будут упоминаться какие-то конкретные идеологические категории, то какие именно?

Насколько я знаю, тот же господин Мединский склонен к оправданию советского социализма, испытывает определенные симпатии к Сталину, и поэтому я бы очень не хотел, чтобы именно он был автором столь значимых идеологических текстов. Поэтому это вопрос совсем не праздный – нам нужна идеология, но не абы какая идеология.

Во-вторых, любые формы ритуальной верности, тем более в отношении государства, нередко рискуют перерасти в своеобразную гражданскую религию, что вызывает неизбежное противоречие с православной, христианской верой. В оптимальной ситуации такие ритуалы верности должны быть данью уважения стране, которое необходимо воспитывать у будущих граждан с детства, но эта дань уважения не должна переходить в религиозное поклонение и какие-либо инварианты нарушения первой и второй заповедей.

При этом в самой Православной Церкви есть, например, молитвы “о стране нашей и воинстве ея”, а если бы наше государство было бы православной монархией, то эти вопросы бы решились сами собой – верность монарху в таком случае освящена самой Церковью, поскольку православный монарх - это гарант самого православия.

Я полагаю, что сама потребность в своеобразной сакрализации нашего государства и государственного патриотизма – это естественное психологическое явление, и оно вполне отвечает тенденции десекуляризации современного мира, но Православная Церковь может принять только такую сакрализацию, которая не будет противоречить самому православию, и только такие формы ритуальной верности и лояльности, которые вполне совместимы с православной верой.

Заявление Владимира Мединского о переносе американской практики молитвы за флаг в российские школы – это карго-культ в чистом виде. С одной стороны, мы говорим, что Соединенные Штаты – наш главный враг, а, с другой, завидуем и хотим перенять их практики, не принимая во внимание те исторические условия, в которых эти практики складывались.

США создавались как белая христианская протестантская страна. Да, сейчас это многонациональное и мультикультурное государство, но традиции американского патриотизма закладывались очень и очень давно. Россия же – страна еще совсем недавно атеистическая, а сейчас – страна, в которой исповедуется не только православие, но также ислам, буддизм, иудаизм, атеизм и другие религии.

Более того, мы живем в светском государстве. К чему пытаться копировать чужие практики?

Если действительно хочется поднимать флаг, то это можно делать в летних лагерях: когда я был пионером, в летних лагерях такая практика существовала. Возможно перенести это в молодежное скаутское движение, например. Но насильственное привитие патриотизма не даст хороших результатов, патриотизм должен быть добровольным.

Патриотизм – это производное от гордости за свою страну и за тот образ жизни, который мы в ней ведем, за возможности самореализации, за то, что мы свободны.

Россия – не США.

В позиции Мединского есть внутреннее противоречие: есть вы хотите создать новые исторические мифы, нужно опираться на собственные истоки, культуру и традиции, а не механически переносить чужие наработки. Это выглядит как смесь французского с нижегородским, в лаптях и в бабочке.

Конечно, сегодня власть озабочена воспитанием патриотизма у молодежи, ведь по опросам виден реальный поколенческий разлом. Спецоперацию на Украине поддерживают, в основном, люди среднего и старшего возраста, но с молодежью не все так однозначно. Власть хочет воспитывать молодежь не только в духе любви к стране, но и с уважением к начальству, прививать дисциплину, вместо умения думать. Но подобными благими намерениями вымощена дорога в известном направлении.

Как профессиональный педагог я отчетливо понимаю, что всякое давление на молодежь может привести к последствиям, прямо противоположным задуманным. Казенный патриотизм приживается плохо. За доказательствами можно заглянуть в нашу собственную историю.