Фактически удары по Крыму, Курской, Белгородской областям и другим приграничным регионам мы наблюдаем в течение всего конфликта. Стоит вспомнить и убийство Дарьи Дугиной, а также недавние атаки по российским аэродромам Энгельса и Рязани.

В своем военном планировании США учитывают множество факторов, стремясь одновременно достичь максимальных для себя выгод (ослабление России, укрепление блоковой солидарности со своими европейскими союзниками и партнерами, укрепление роли и влияния НАТО) и минимизировать политические, репутационные, а, главное, военные риски.

Поэтому провокационные удары по российским объектам гражданской инфраструктуры за пределами приграничной полосы в настоящее время маловероятны, в отличие от ударов по военным объектам, поскольку они дают нежелательные для США и НАТО результаты и не приносят заметной выгоды.

Но новые удары по военным объектам вполне возможны. Стоит также понимать, что решения, принимаемые украинской стороной, являются результатом длительного процесса со многими участниками и не контролируются на 100% одним игроком (например, американскими военными).

Судя по приготовлениям, сделанным США, Британией и их союзниками в Западной и Северной Европе, эскалация весьма вероятна. Тем более, что западные акторы в один голос заговорили о мирных переговорах, а это верный признак готовящейся провокации в отношении российского руководства, отвлечение его на «негодный объект».

К сожалению, реплика Ангелы Меркель о том, что западные страны и не планировали соблюдать «Минск-2», лишь давая Украине усилиться для противостояния с Россией, фактически — агрессии в её адрес, лишь усиливает ощущение того, что принципиальное решение об эскалации конфликта уже принято.

Добрая половина американского истеблишмента, тех, кто находится в трезвой памяти и при каких-то практических занятиях, типа американских военных или американских дипломатов, они как раз понимают, к чему дело идет. и стараются отправлять соответствующие сигналы о том, что надо бы как-то это все замораживать или сворачивать. 

С другой стороны, те, кто участвует в ежедневном и ежечасном бизнесе по переоборудованию старого вооружения и производству нового (разные лоббистские конторы, структуры, финансовые кредиты), — эти, наоборот, настроены в том духе, что чем дольше идет конфликт, тем они будут богаче, и им глубоко плевать и на Украину, и на украинцев и русских, и на Россию всех вместе. Они готовы еще больше эскалировать ситуацию, погружаться в эту историю, а там дальше хоть трава не расти. Приблизительно в таком режиме все и развивается. 

Например, начальник оборонного ведомства США генерал Остин вообще лет 10 работал в корпорации, которая производит Джавеллины и Пэтриоты. Естественно, он был делегирован в кабинет Джо Байдена от своих военно-промышленных хозяев. Для чего? Для того, чтобы он обеспечивал оборонзаказ. Ничего личного. Америка далеко, ничего с ними не случится, — приблизительно такая логика. 

Я не знаю, кто из них окажется здесь ловчее. Как правило, при такой логике деньги чаще всего побеждают. Сейчас, как правило, миллиард долларов — гораздо более серьезный аргумент, чем опасения госсекретаря Блинкена о более глубоком погружении в этот конфликт, которому конца и края не видно. А при поставках какого-то дальнобойного оружия, хочешь не хочешь, возникает дополнительная угроза для России. 

Россия будет соответствующим образом реагировать и отвечать на эти угрозы. Недавно, выступая после саммита в Бишкеке на пресс-конференции, президент Путин, между прочим, пробросил, что в России задумались о пересмотре концепции ответного удара (я имею в виду концепцию применения ядерного оружия) в пользу американского опыта концепции превентивного удара.  

Я думаю, что президент сказал это не нам, а именно тем людям, у которых продолжают чесаться эти дурные миллиарды на украинской крови. Не знаю, услышат они или нет, и будет ли этот гипотетический страх от российского превентивного удара более весомым аргументом, чем миллиард долларов на столе.