События в Бразилии — часть внутриамериканской политической борьбы, экстраполированная на Латинскую Америку, поскольку она является ничем иным, как «задним двором» США. Не секрет, что бывший президент США Дональд Трамп поддерживал на выборах 2022 года действовавшего на тот момент президента Бразилии Жаира Болсонару. Для того, чтобы отстранить от власти популярного правого лидера, понадобилось выпустить из тюрьмы и полностью оправдать левого президента Бразилии Лулу де Сильва. Думаю, за Лулу стояли не только влиятельные бразильские силовики и суды, но и администрация Джо Байдена.

Однако поражение Болсонару на выборах оказалось неубедительным. Он отстал от Лулы всего на 2% голосов, партия Болсонару заняла первое место на выборах в Конгресс, его сын — сенатор. Болсонару сохранил влиятельные позиции во власти и шансы на возвращение.

Именно для того, чтобы не состоялось данного возвращения, и была предпринята провокация 8 января 2023 года. Произошедшее — точная калька с событий в США 6 января 2021 года, когда американские спецслужбы попытались скомпрометировать Дональда Трампа с помощью организации аналогичного правого «мятежа». Протест правых вывели из легального политического поля как в США, так и в Бразилии, чтобы затем подавить его с привлечением «органов», а в случае Бразилии — еще и армии. Теперь противники Болсонару получают возможность расправиться со сторонниками бывшего президента, тем самым обеспечив себе монополию на власть.

Забавно видеть, что у американских «слонов» и «ослов» есть собственные фавориты в других странах, зачастую готовые играть друг против друга на грани фола. Из этого следует неожиданный вывод: в случае возвращения к власти в США республиканцев у Болсонару может появиться второй шанс. Быть может, ему суждено вернуться во власть при поддержке будущей республиканской администрации США — разумеется, под лозунгами борьбы против «коррумпированной» и «авторитарной» власти бразильских левых.

Захват правительственных зданий в столице Бразилии — это, конечно, местная копия штурма Капитолия сторонниками Трампа два года назад. Президента Болсонару не зря называли «тропическим Трампом». Болсонару и его сыновья давно были в тесной связи со Стивеном Бэнноном, крупнейшим стратегом американских ультраправых: у него достаточно опыта, чтобы им поделиться.

Еще за пару лет до выборов Болсонару, как и Трамп, начал говорить, что выборы будут «украдены» и что он не примет результатов в том случае, если проиграет. И он не принял бы этих результатов, если бы в США во власти был Трамп, — но администрация Байдена такую затею не поддержала.

Что дальше? Опыт Трампа показывает, что миф про «украденные выборы» — долгоиграющая история. Это одна из тем для поддержания своих сторонников в форме. А расследование выявит организаторов и их сети, интересно будет посмотреть.

И нет, это не «охота на ведьм» — это защита конституционного строя.

Корни того, что сейчас происходит на улицах бразильских городов, сходны с причинами того бунта, который мы наблюдали в Вашингтоне ровно два года назад. Бразильское общество, как и общество Соединенных Штатов, как и многие общества других латиноамериканских стран, таких как Аргентина, Чили или Мексика, остается глубоко расколотым.

Поэтому если говорить о конституционных институтах Бразилии, то, скорее всего, они выдержат это испытание: наверное, будут приняты соответствующие решения, против кого-то будут возбуждены уголовные дела, произойдет определенная чистка силовых структур, которые в этой ситуации оказались не на высоте, если говорить о столице - городе Бразилиа.

Но я думаю, что бразильская политическая система с этим справится, однако, устойчивость политических институтов не означает, что в ближайшем будущем удастся преодолеть раскол бразильского общества, который повлек за собой эти события.

Как и в случае США, можно говорить даже о нескольких расколах. Есть раскол между «синими» и «белыми воротничками», между богатыми и бедными штатами Бразилии, между мегаполисами и малыми городами и сельской местностью. Естественно, со своей спецификой, но сейчас в Бразилии - ситуация, сходная с той, что наблюдалась в Соединенных Штатах два года назад и которая сохраняется там и сегодня. Те 70 миллионов американцев, которые голосовали за Трампа, никуда не делись. Точно так же и в случае Бразилии: те 49% бразильских избирателей, которые поддержали уже бывшего президента Болсонару, никуда не делись, и, конечно, они будут продолжать настаивать на своей политической повестке дня.

К сожалению, это может привести к повторению серьезных политических кризисов, по крайней мере, на протяжении обозримого будущего.

События 8 января 2023 года в Бразилии - это не отголосок событий 6 января 2021 года Вашингтоне, а повторение их. Это во многом одна и та же модель. 

Во-первых, стихийные протесты, а не организованная политтехнологами цветная революция.

Во-вторых, стихийный процесс, прежде всего, белого меньшинства.

В-третьих, стихийный процесс правых популистов, которые теряют власть.

В-четвертых, стихийный протест белых мужчин, даже можно сказать, белых супрематистов и белых мачистов, которые оказались в парадоксальной ситуации: они имеют поддержку среди 90% офицеров полиции и армии, но именно эта армия и полиция их и разгоняет по приказу правительства. 

Но есть и разница между этими событиями, она в том, кому они противостоят. В Вашингтоне трамписты, захватывавшие Капитолий, противостояли правящей американской олигархии. В Бразилии же правые белые сторонники Болсонару противостояли не олигархии, а широкому реально существующему на протяжении десятилетий левому народному популистскому движению. Трамписты были против антипопулистских элитариев, стоявших за Байденом, а болсонаристы против популистов - сторонников Лулу.

Второе отличие заключается в том, что выборы в Вашингтоне в 2020 году были реально фальсифицированы, поскольку были вброшены миллионы бюллетеней через фальсифицированное голосование по почте. Выборы в Бразилии прошли достаточно честно, и на них реально победил Лулу да Силва. Более того, Лулу и раньше был лидером общественного мнения, и на прошлых президентских выборах он не победил только потому, что был искусственно отстранен от выборов путем ареста. 

И третье отличие заключается в последствиях. Последствием захвата зданий в Вашингтоне были раскручиваемые политические репрессии против трампистов, поскольку они реально представляют политическую угрозу истеблишменту. В отношении организаторов выступлений в Бразилии наиболее вероятно, что полицейские репрессии не будут раскручиваться, а Лулу помилует большинство организаторов этих выступлений, как Ельцин помиловал большинство участников восстания октября 1993 года в Москве.

События в Бразилии и ранее в США могут быть связаны напрямую в том смысле, что Жаир Болсонару приятельствует с Дональдом Трампом и считает себя его учеником. Он мог так же, как и Трамп, организовать действия своих сторонников. Другое дело, что сам Болсонару сейчас не в Бразилии (кажется, он как раз в США), опасается ареста. Впрочем, и сам Трамп довольно сильно отстранился два года назад от действий своих сторонников. Все это структурно очень похоже.

Есть все же одно «но», происходящее – типичная латиноамериканская ситуация. В Венесуэле против Уго Чавеса выходили совершенно такие же манифестации. Это поляризация интеллигенции и среднего класса, с одной стороны (довольно похоже на нашу оппозицию сегодняшним российским властям), и с другой стороны, представителей бедных, которые выступают за социалистического лидера, невзирая на обвинения против Чавеса в деспотических методах и коррупции. Другое дело, что в Венесуэле весь период после первого прихода к власти Чавеса народная поддержка его со стороны беднейших слоев численно превосходила оппозиционный средний класс в разы, если не на порядок.

В Бразилии против Лулы да Силвы и Дилмы Руссеф собирались огромные демонстрации с антикоррупционными требованиями. Политика, которую проводили президенты из Партии трудящихся и политика Болсонару не так уж сильно отличалась. Несмотря на все громкие левые заявления, Лула продолжил политику президента Фернанду Энрики Кардозу, который был гораздо более умеренным социалистом в программном плане, чем Лула.

Все время правления Лулы и Дилмы Руссеф продолжалась жесткая антиинфляционная политика ограничения денежной массы (практически то, что у нас делал Алексей Кудрин), но при этом, в отличие от России, в Бразилии действовал явно выраженный социальный пакет: пособие на бедность, инвестиции в школы, больницы. У бразильских бедных есть все основания считать Партию трудящихся своей партией, и бедность в Бразилии за время правления президентов из Партии трудящихся сильно упала.

В плане структурной макроэкономики политика трабахистов (от слова «труд») очень мало отличалась от политики предшествующих им социал-демократов. Единственное различие в том, что они закрыли программу приватизации, но ренационализацию приватизированного при Кардозу не провели. Несмотря на все свои громкие либертарианские заявления, Кардозу проводил ту же финансовую политику и только начал открывать программу приватизации. Сейчас он хвалится, что если что, он будет приватизировать как можно больше. На уровне повседневной жизни отличаются они тем, что трабахисты финансировали соцпакеты, а Болсонару делал это гораздо менее выраженно.

Есть и отличие от Венесуэлы, где структурные реформы были очень жесткими: была национализирована вся нефть, и доходы от нефти в огромном количестве направили на поддержку бедных. Подобной явно выраженной политики в Бразилии не видно, у трабахистов она гораздо более умеренная. Но именно вокруг государственной нефтяной компании развернулись огромные коррупционные скандалы.

Конечно, неприлично делать прогнозы таких событий, когда нет информации, но есть подозрения, что объявить выборы недействительными, как требует Болсонару, и победить в ходе этих мелких погромов учреждений власти у болсонаристов не получится. Лулой практически были высказаны угрозы  репрессий.

Сторонники Болсонару перешли от поджигания покрышек к захвату правительственных зданий после того, как была объявлена угроза со стороны трабахистов, что будет применена армия против оппозиции. И в этом связь с Трампом прослеживается.

Но все происходящее хорошо вписывается в собственный латиноамериканский контекст, в котором существует большая поляризация культурно правых и культурно левых. При этом Болсонару действительно сторонник правоконсервативных действий. Он говорит, что надо дать право на гражданское оружие, очень скептически относится к разного рода идеям антирасизма и интернационализма, поэтому у него есть свой твердый слой поддержки.

У меня есть сомнения, что в Бразилии развернется гражданская война. Я почти уверен, что власть будет у законно избранного президента, пусть он и избран с очень небольшим преимуществом.