Говоря о солнечной энергетике и энергопереходе в России вообще, важно задаться вопросом, зачем мы это делаем и честно дать на это ответ. Европа заявляет, что хочет снизить антропогенные выбросы парниковых газов, так как общая климатическая теория, доминирующая в мире, говорит о том, что происходит глобальное изменение климата, и основной причиной является повышение выбросов парникового газа. Это повышение, по их мнению, происходит по причине антропогенного фактора, то есть деятельности человека, приводя к повышению выбросов и соответственному глобальному изменению климата.

России важно сказать, придерживаемся ли мы такой точки зрения, доминирующей в мире, или все-таки у нас есть свои воззрения на этот счет. Мы развиваем возобновляемую энергетику, чтобы снизить антропогенный фактор, или для того, чтобы диверсифицировать свой энергобаланс, или для чего-то еще. Пока мы не видим четкого ответа, сигналы идут разные.

С одной стороны, мы присоединяемся к Парижскому климатическому соглашению, с другой стороны, подвергаем сомнению основные постулаты климатической теории. Пока неясно, какой позиции мы все-таки придерживаемся.  Солидаризируемся со всем миром по вопросам климата? Или развиваем возобновляемую энергетику для того, чтобы снизить выбросы в окружающую среду? Не просто парниковые газы, а вообще загрязняющие вещества, например, при сжигании угля происходит много выбросов.

Или это нам выгодно экономически?

Может быть, в солнечных регионах мы рассчитываем сделать такие батареи, которые будут экономически более эффективны, чем топливная энергетика?

Какая перед нами стоит задача? Зачем в стране — одной из мировых лидеров по запасам газа, нефти, угля и прочего, — развивать возобновляемую энергетику?

И в какой форме развивать: как европейцы солнечную энергетику плюс ветряки? Или в местах, где позволяют климат и природные условия в целом, строить, например, малые и крупные ГЭС? Надо решить, какими направлениями возобновляемой энергетики нам нужно заниматься.

Очень важно и учитывать риски, которые связаны с развитием возобновляемой энергетики. В России мало регионов, где можно массово строить и ветряки, и солнечные панели, чтобы это было более экономически эффективнее, чем строительство топливной энергетики. Важно это понимать.

В Европе возобновляемая энергетика развивается не только по климатическим причинам, но и для того, чтобы снизить зависимость от импорта поставок углеводородов. Свои запасы в Европе истощаются, цены растут. Сейчас, например, возобновляемая энергетика вполне конкурентоспособна по сравнению с традиционной просто потому, что традиционные энергоресурсы стоят очень дорого.

Для России же такой вопрос не стоит. Тарифы на газ устанавливаются государством, и в этом плане солнечной энергетике конкурировать с дешевой газовой генерацией крайне сложно. Да, в отдельных населенных пунктах проще поставить солнечные панели, потому что там нет газопровода, но в большинстве регионов топливная энергетика выигрывает у возобновляемой в целом. Зачем нам переходить на более дорогую и менее эффективную энергетику? Надо оценить все риски для российской экономики.

С другой стороны, если мы считаем, что будем и далее вовлечены в общемировую экономику, возникает другой аспект. Нам нужно будет снижать выбросы парниковых газов, уменьшая углеродный след для продуктов, которые мы производим и отправляем на экспорт. По крайней мере, до 2022 года надо было, когда климатическая риторика была основной.

Вся экономика становилась климатоцентричной. Все обусловливалось вопросами климата, какие выбросы сделаны при производстве конкретной единицы товара — если они высоки, тогда при доставке этого товара на европейский рынок взимается пограничный углеродный сбор, то есть углеродный налог. Соответственно, в такой экономике целесообразно переходить на возобновляемую энергетику для того, чтобы снизить углеродный след (объем парниковых газов, который выбросился в атмосферу при производстве данного товара.) Товар будет иметь маленький углеродный след и облагаться меньшим углеродным налогом, а значит, будет более конкурентоспособен на глобальном рынке. Идем ли мы по этому пути? Выстраиваем ли свою экономику с точки зрения повышения конкурентоспособности наших экспортных товаров или нет? И соответственно, как мы будем пытаться гармонизировать создание возобновляемой энергетики для экспортных товаров с сохранением низкой стоимости энергии для внутреннего рынка?

В целом, я думаю, что возобновляемая энергетика, ветряки и солнечные панели, будут развиваться в России очень ограниченно. Экономические отношения с европейцами радикально снижаются, поэтому полностью ориентироваться на европейские рынки мы теперь не можем. На азиатских рынках требования по поводу углеродного следа товаров значительно мягче.

Определенные проекты солнечной и ветряной энергетики останутся, но колоссального развития в России все равно не получат в ближайшие годы, а может быть и десятилетия. У нас есть свои конкурентные преимущества. И если раньше мы пытались подстроиться под европейские требования, то теперь эта потребность, как минимум, снизилась, а соответственно, снизилась и актуальность возобновляемой энергетики.

Из-за роста цен на энергию срок окупаемости солнечных панелей сократился, как написано в свежей статье. Но возникает другой вопрос — готовы ли потребители оставаться в централизованной энергосистеме или уходят на собственные источники энергии?

Централизованная система для мелких потребителей в отдельных регионах действительно становится все дороже и дороже; список регионов приведен. Но не каждый мелкий потребитель захочет иметь дело с собственной генерацией и не у этих потребителей, несмотря даже на высокую стоимость энергии, доля затрат на энергию высока. Если рассматривать какой-либо офис или магазин, то затраты будут небольшими. Если рассматривать какое-либо производство, то затраты, конечно, будут выше.

Крупные потребители всегда рассчитают — уходить на собственную генерацию или не уходить. Но пока они не выбирают солнечную генерацию, а предпочитают строить собственную газовую генерацию, потому что приведенные цифры показывают, что все равно обособленная газовая генерация будет дешевле, чем солнечная.

Но в целом это может быть одним из вариантов, если кто-то захочет заняться, то почему бы и нет? Например, покрывать можно пиковые дорогие часы дневного потребления энергии с помощью солнечных панелей. Если потребитель еще и экологически мотивирован, он думает о ESG-повестке, то это вполне возможно.

Общемировая тенденция такова, что стоимость внедрения альтернативной энергетики снижается. Во многих регионах мира альтернативная энергетика уже дешевле, чем традиционная — например, в Калифорнии. Там газовая генерация уже дороже альтернативной.

В долгосрочном плане, безусловно, будет происходить движение в сторону возобновляемой энергетики. Вопрос в том, какими темпами должен идти этот энергопереход? В мире не должно быть такого, чтобы от ускорения энергоперехода страдали другие отрасли экономики.

Когда расчеты о том, сколько стоит солнечная энергия, ведутся правильно, они необязательно должны учитывать, сколько стоит выработка энергии в backup-системах, то есть сколько стоит выработка энергии на солнечной станции и сколько стоит на газовой или угольной станции, которая является резервной или backup-системой по отношению к солнечной. Потому что когда, солнца нет, то солнечную станцию должна заменять газовая.

Если рассчитывать полную стоимость солнечной станции с учетом еще и газовой, которая должна быть в резерве, то расчеты стоимости, которые приводит Ассоциация возобновляемой энергетики, могут быть, как минимум, дискуссионными.

В перспективе, конечно, развитие альтернативной энергетики будет. В России есть регионы, где развитие солнечной энергетики было бы очень разумно, например, южные (Алтай) и, конечно, Крым.

В Крыму есть смысл делать что-то вроде «зеленого» проекта. Это будет хорошо и в имиджевом смысле, и в силу того, что это южный регион, где солнечные электростанции уже сейчас есть, и на перспективу можно еще сделать их еще больше.

«Зеленый переход» в России не просто возможен, а необходим! Основные источники ископаемого топлива (природного газа), на котором работает половина российской электроэнергетики и вся целиком теплоэнергетика европейской части России, сосредоточены в районах распространения многолетней мерзлоты, которая в связи с глобальным изменением климата быстро тает. Это чревато заболачиваем местности, которое сделает месторождения недоступными или труднодоступными.

Кроме того, из-за таяния мерзлоты уменьшается несущая способность грунтов, что в свою очередь таит угрозы для газопроводов. Слишком рискованно в этих условиях делать ставку на ископаемое топливо. Это может создать неприемлемые риски для энергобезопасности страны.