Возвращение к «зерновой сделке» проблематично. Произошедший военный инцидент серьезно подрывает подобные перспективы. Вопросом является то, как именно Россия будет сейчас позиционировать себя в отношениях с Турцией и другими участниками этого процесса. Как будет действовать в том случае, если остальные игроки продолжат пытаться осуществлять эти поставки? Будет ли осуществлять их блокаду или действовать иным образом? Этот политический кризис может привести к дальнейшей эскалации.

Что касается G-20, то на встрече «Большой двадцатки» этот вопрос может обсуждаться. Возможен обмен мнениями. Но, строго говоря, у самой «Двадцатки» другая повестка и другой мандат. Связывать вопрос возобновления «Зерновой сделки» именно с «Двадцаткой» не стоит. Встреча может быть поводом обсудить что-то на полях, но не более того.

Конечно, у России сейчас есть подозрения, которые озвучены официально, о том, что зерновой коридор используется, в том числе, для военных целей: в частности, под его прикрытием была осуществлена атака на Севастополь. Есть подозрение, что коридор используется для контрабанды поставок оружия на Украину.

Если партнерам России по переговорам удастся снять озабоченность Москвы по этим двум вопросам (в чем я сомневаюсь), то, наверное, можно ожидать, что что-то получится. Но все же вряд ли.

Скорее всего, сейчас мы увидим волну критики российского решения со стороны Запада, который будет говорить о том, что на самом деле ничего такого не было, что это все ложные подозрения Москвы, и не более того. В итоге, начнется blame game: все стороны будут обвинять друг друга. И дальше этого, я думаю, сейчас ничего не пойдет.

"Черноморская зерновая инициатива" (ЧЗИ) - это четырёхсторонняя международная программа с участием Украины, России и Турции под эгидой ООН.

За три месяца удалось вывезти 8,7 млн. тонн продовольствия, причём доля, достающаяся "бедным странам", под воздействием критики уже приближалась к одной трети.

Значение ЧЗИ, однако, выходило далеко за рамки утилитарной задачи помочь украинским фермерам накормить голодающих в Африке и Азии. Фактически работа продовольственного "коридора безопасности", пересекавшего Чёрное море, была зримой альтернативой продолжающимся неподалёку военным действиям. Альтернативой практической и психологической. Экспорт продовольствия, регулируемый совместным центром в Стамбуле, мог расширяться на новые виды товаров и даже на новые порты. Одновременно – по принципу взаимности – ЧЗИ уже в ноябре могла пробить блокаду российского агрохимического  экспорта.  Благодаря "эгиде ООН" продолжение и расширение ЧЗИ было трудно дискредитировать сторонникам "бесконечной войны".

На основе опыта ЧЗИ в какой-то момент мог сложиться обновлённый "стамбульский формат" для переговоров хотя бы о прекращении огня в качестве предварительного шага к более фундаментальной антикризисной дипломатии.

Всё это было сорвано атакой дронов против кораблей ЧФ России в акватории Севастополя. Уже понятно, что пуски морских дронов проводились с судов, использовавших "коридор безопасности". Это прямой подрыв базовых условий соглашения.

Акция выглядит иррационально, поскольку в минувшие три месяца именно Украина была главным бенефициаром ЧЗИ, а Россия никаких существенных дивидендов так и не успела получить.

Возможно, в Украине сработала какая-то внутренняя "партия войны", желавшая побыстрее изгнать призрак миротворческих переговоров, который активно бродит по Европе и Вашингтону.

ЧЗИ ещё можно спасти, но для этого нужны поистине чрезвычайные усилия ООН, Турции и основных союзников Украины. Пока всё сводится к декларативно-бессмысленным призывам в адрес Москвы "не принимать близко к сердцу" инцидент в Севастополе и продолжать работу продовольственного коридора как ни в чём ни бывало.

Возможно, на саммите "большой двадцатки" в Индонезии удастся найти путь к спасению ЧЗИ. Сам успех такого  спасения стал бы важным психологическим переломом в дурной инерции военной эскалации.

Я не думаю, что «Большая двадцатка» будет отдельно обсуждать «Зерновую продовольственную сделку» хотя бы в силу того обстоятельства, что им есть о чем поговорить: о рецессии промышленной экономики, например, в Германии, о бешеной инфляции, о ценах на энергоносители и вообще о том, как жить в ближайшие годы.

«Продовольственная сделка» на этом фоне бледнеет. Все эти разговоры, которые вели всякие Боррели и прочие, для того, чтобы сделать себе подушку безопасности в следующем году, когда в результате этих высоких цен наступит продовольственный кризис.

Сколько себя помню, столько мы спасаем голодающих — в Африке, на Ближнем Востоке. Вы поинтересуйтесь, сколько ежегодно на это выделяется денег и заодно уточните, куда они уходят? Если на протяжении последних 35 лет мы регулярно всех спасаем, и улучшения никакого нет, то я подозреваю, что в этом есть какая-то коррупционная составляющая.

Что касается России, то Москва уже объявила о том, что она будет передавать хлеб для голодающих по своим каналам, и это правильно.

Приостановка участия России в «Зерновой сделке» произошла не на пустом месте: Россия достаточно давно критиковала ее. Есть представление о том, что Запад нас обманул, что были неформальные договоренности о том, что российские зерно и удобрение вернутся в мировой рынок, а этого не произошло.

То, что случилось в эти выходные в Севастополе, — только завершение этого процесса, видимо. Даже если будут даны какие-то гарантии усиления проверок, то я думаю, что Россия вряд ли вернется в эту сделку.

Сделка рассматривалась с политической точки зрения, как такой прецедент для возможных дальнейших компромиссов. Но этого не произошло. Эта сделка в политическом плане выглядит такой изолированной и не подкрепленной какими-то другими решениями, и поэтому шансы на новые договоренности здесь крайне малы.

Формат «Двадцатки» не совсем предусматривает такие договоренности. Ведь мы видим, что эта сделка была заключена при посредничестве Реджепа Эрдогана. Отношения с Эрдоганом у России старые и в общем освобождены от какой-то риторики, когда речь о конкретных договоренностях. Например, Эрдоган, может заявлять о том, что Крым является украинским, но при этом, когда стороны садятся за стол переговоров, все абсолютно прагматично: это проверено по Сирии и Ливии. Эрдоган исходит из того, что у него есть некий набор интересов, и эти интересы надо реализовать.

Что касается «Двадцатки», она будет очень непростой. Я думаю, что будет немало именно демонстративных вещей. С одной стороны, западные страны будут резко критиковать Россию, с другой, остальные страны будут призывать к переговорам. При этом какие-то возможности, чтобы стимулировать эти переговоры, попробовать сформулировать повестку, у них отсутствуют. «Двадцатка» — это не площадка для прагматики.

Сейчас возникает вопрос о том, что Россия фактически вышла из этой сделки, официально приостановив участие. Но что дальше? Судя по сообщениям, которые поступили вчера вечером, ООН и Турция решили сделку продолжить, но уже без России. Они провели досмотр кораблей и дали санкцию на выход в Черное море с грузом. Мяч, что называется, теперь на стороне России.

Проблема сделки заключается еще и в том, что Турция демонстрирует, что хотела бы продолжить; и если Россия будет препятствовать этим кораблям с зерном, то на «Двадцатке» ее будут существенно сильнее критиковать, да и не только на «Двадцатке». А если Россия не будет препятствовать, то де-факто согласится с продолжением сделки. И тогда уже будет критика не снаружи, а изнутри, со стороны наиболее активных участников спецоперации внутри страны, которые к любым сделкам и переговорам относятся крайне плохо и воспринимают нынешние события через призму Великой Отечественной войны, когда никаких сделок не было. Патриоты историю с приостановкой участия в сделке восприняли глубоко положительно.

Здесь может сложиться очень непростая ситуация в случае, если эти корабли реально пойдут из Одессы. Сейчас является главным, какая будет реакция на это. Не захотят ли, например, западные страны взять под охрану эти конвои? Вариантов здесь очень много, но не видно, как восстановить эту сделку, а те варианты, которые имеются, — весьма рискованные.

По поводу «Зерновой сделки» есть совершенно четкая позиция российского МИДа. Но все это связано с гарантиями, а подобные гарантии, как мы понимаем, может дать только тот, кто стоит за киевским режимом.

Чего ожидали наши партнеры после провокаций, связанных с атакой на систему обеспечения «Зерновой сделки»? Я имею в виду систему безопасного транзита. Мне кажется, начиная с конца 2021 года действует какая-то странная логика и одновременно стратегия группы западных стран во главе США. С декабря прошлого года они интенсивно навязывали повестку эскалации силовой ситуации на Украине: с одной стороны, накачивали Украину разнообразным оружием, а с другой, по всем каналам транслировали, что Россия должна вторгнуться на Украину.

В Москве говорили: нет, давайте договариваться. Запад говорил: обсуждать мы ничего не будем, а вы вторгнитесь, мы вас все равно заставим это сделать. И каждый раз все происходит ровно по той же самой схеме.

С «Зерновой сделкой» то же самое. Напомню, инициатором этой сделки был ООН и генсек Гутерриш. По факту географии поставок мы видим, кто был главный интересант — европейские страны. Турция выступала как посредник, транзитер, а европейские страны в основном и получали это украинское зерно. В африканские страны пару судов отправили, как говорится, для галочки, а все остальное забрали себе.

И тем не менее, сегодня опять страны ЕС и НАТО настаивают, что Россия должна вернуться в «Зерновую сделку». Вся эта логика базируется на императиве какого-то убеждения, что никто воевать не хочет, и все это просто такие фигуры речи.

В истории меньшие вещи становились casus belli, а это прямая агрессия, и никто не знает, что с этим делать. В старые времена давно бы уже война развернулась в полный размер.
Такое невероятно было представить еще несколько лет назад. Может, действительно коронавирус так повлиял на когнитивные способности многих людей, в том числе и на Западе — по-другому это понять невозможно. Если разбираться, причем здесь Украина, почему по Украине обязательно применять тактическое ядерное оружие?

Мне попадалась в 1989 году небольшая брошюра ГлавПУРа, главного политического управления Советской 3-миллионной армии. Она называлась «Британия в Третьей мировой войне». Там рассматривались всякие сценарии, но больше всего мне запомнился вывод, что в итоге Британия уйдет под воду как Атлантида.

Единственное, что вызывает определенную досаду, это то, что Западу все-таки удается навязать свою повестку, втянуть всех в свою полусумасшедшую историю. Но мы сами довольно давно и плотно являемся частью этого глобального целого. Сейчас в результате санкционных мероприятий нам пытаются что-то обрезать и отключить, но это не получается, потому что мы часть целого. А значит, как часть целого тоже подвержены всем этим коррозиям и заболеваниям.