Название «Минск» нужно понимать как фигуру речи. «Минск-1», «Минск-2», «Минск: нормандский процесс» — это скомпрометированные сегодня понятия, поскольку из того процесса ничего не получилось. Ангела Меркель вообще отказывается от того, что эти договоренности имели целью какое-то урегулирование. То же самое говорит и Франсуа Олланд. Поэтому условный «Минск-3» — это также фигура речи, на мой взгляд.

Речь же идет о том, возможны ли переговоры о прекращении огня.

Теоретически, конечно, это возможно. В Италии сейчас у руля правительство Джорджи Мелони, и министр иностранных дел Антонио Таяни (человек, близкий к Сильвио Берлускони) уже делал заявление в этом направлении о том, что надо искать какие-то пути к прекращения огня.

Италия в качестве посредника - страна удачная. Поэтому не случайно именно Берлускони сегодня говорит о «Минске-3».

Но на каких условиях осуществится прекращение огня? Если можно было бы договориться о прекращении огня без предварительных условий, наверное, это был бы самый предпочтительный вариант. Но захочет ли этого президент Зеленский, захочет ли этого президент Путин? Какие вообще существуют планы?

Если меня спросить, возможно ли это, я скажу: да, возможно при интенсивной дипломатической работе, при эффективной челночной дипломатии. Если бы, скажем, Генри Киссинджер сегодня был не глубоко пожилым человеком, сохранившим светлый ум, он бы, я уверена, смог этого добиться. К сожалению, людей такого калибра сейчас очень мало, но, в принципе, это возможно.

Однако название «Минск-3» плохое: это сразу вызывает реакцию отталкивания. Поскольку «Минск-1» и «Минск-2» провалились, можно говорить о прекращении огня. Тем более, что и сам Минск, как мы понимаем, на Западе сейчас не вызывает большого энтузиазма.

Сильвио Берлускони намекал на то, что ему трудно позвонить президенту Зеленскому, которого он считает провокатором, вызвавшим эти боевые действия и спецоперацию. Но объективно я считаю, что это мнение не только его, а вообще всей не очень ангажированной западной элиты, которая полагает, что надо срочно заниматься прекращением огня и садиться за стол переговоров. Такие версии были, об этом говорили и венгерские политики.

Но дело в том, что наиболее продуктивными переговоры были бы между Москвой и Вашингтоном. Потому что именно Вашингтон стоит за спиной Киева и стран Европы, то есть блока НАТО, и именно он главный спонсор этого военного конфликта.

Мы знаем позицию Белого дома: он предоставил Киеву возможность сформировать предварительные условия и варианты. В нынешних условиях садиться за стол переговоров надо в виде формального треугольника: Москва, Вашингтон, Киев.

На самом деле, предварительные условия, которые сформировал Киев, подразумевают не переговоры, а сдачу, капитуляцию России. Переговоры как таковые на таких предварительных условиях невозможны. Так что Берлускони озвучил некий тренд, но в нынешней сложившейся ситуации в дипломатической сфере Минские переговоры невозможны.

В первую очередь Сильвио Берлускони своим заявлением о Минске-3 возвращает себя в европейскую политику. На некоторое время он отошел на второй план, хотя и возглавляет одну из партий, входящих в коалицию, правящую в Италии.

Но Берлускони все-таки уже экс-политик, и я думаю, амбиции его таковы, что он готов попробовать получить еще раз премьерский портфель. У него постоянное желание присутствовать в политике, это очень активный сам по себе человек, яркая личность. И это человек, которого долгие десятилетия связывала дружба с президентом Путиным. Хотя в апреле он сказал о своем разочаровании в его действиях, но после, осенью сообщил о том, что они помирились, хотя это была непроверенная информация.

Тем не менее, видно, что Берлускони готов к разговору с Москвой, и, видимо, хочет предложить себя как главного переговорщика, потому что он может воспользоваться своими личными контактами, связями.

Но ни у кого это пока не получается. Германия уже после ухода Меркель заняла позицию прямо противоположную, она не готова разговаривать с Россией. А ведь долгие годы Германии была таким хабом и выстраивала довольно прагматичные отношения с Россией. У президента Макрона просто не выходит говорить с Россией, хотя у него тоже были мечты стать главным дипломатом Европы. Сейчас он заявляет, что готов и дальше разговаривать с Путиным, они периодически созваниваются.

Так как сейчас вся европейская политика закручивается вокруг России, тот, кто сможет усадить Украину и Россию за стол переговоров, конечно, получит серьезные очки. И партия «Вперед, Италия!» таким образом займет ведущие позиции в Италии, а Берлускони закончит свою карьеру величайшим европейским политиком, которого, может быть, даже будут сравнивать с Де Голлем.

Возможно ли это? Сомнительно. Понятно, что любая война заканчивается переговорами и миром. Даже когда страна терпит поражение, надо в любом случае подписать кому-то акт о капитуляции, как это было с Германией во Вторую мировую войну. Но нет таких условий, которые можно сравнить с «Минском», когда был достигнут некий компромисс, и, казалось, в дальнейшем могут развиваться отношения между отколовшейся частью Украины (тогда еще так это выглядело), Донбассом, и Киевом, а другие страны выступят посредниками.

Сейчас другая ситуация, и речь идет не о территориальной целостности Украины. Речь идет о денацификации и демилитаризации Украины — вот цель специальной военной операции России. Само по себе это условие не принимается киевским режимом, и, значит, переговоры невозможны. Когда мы заявляем о том, что готовы к переговорам без каких-то дополнительных условий, это не означает, что мы не имеем в виду условия, уже сложившиеся «на земле». Изменилась территория, изменилась география, появились другие границы. И эти условия учитывать надо, как минимум. Это уже сложившийся факт. И вопросы денацификации и демилитаризации, наверное, мы готовы обсуждать даже с этим режимом, если он на это пойдет. Но он не пойдет, и отдельным указом Зеленский запретил себе это делать.

Значит, Берлускони работает на свой имидж и на свою репутацию, и ни о каком «Минске-3» речи быть не может.

Условные переговоры «Минск-3», конечно, вряд ли возможны, потому что для каждой из сторон, особенно для России, такие переговоры будут смотреться как ее военно-политическое поражение.

Давайте на минуту представим, что такое «Минск-3» сегодня: это заморозка линии фронта. Получается, Россия не отбила даже территорию ДНР, Россия не отбила территорию Запорожской области (контролирует только небольшую ее часть) и не контролирует Херсон, областной центр Херсонской области.

То есть фактически, во-первых, Россия аннулирует свои собственные результаты сентябрьских референдумов. Во-вторых, Россия оказывается в положении проигравшей страны. Каждый скажет России: позорное поражение, вы не смогли сладить с какой-то третьестепенной или пятьестепенной Украиной, не говоря уже о том, чтобы покушаться на НАТО!

Россия получит внутренние волнения. России это нужно? Ответ очевиден.