Я могу догадаться, почему такой вопрос задается сегодня. Сегодня день рождения покойного Константина Крылова (и не просто день рождения, но юбилей — 55 лет), можно сказать, последнего идеолога русского национализма, потому что после него никакого русского национализма как единого и оформленного течения у нас уже нет.

Как мне кажется, армия — это сейчас последнее место, где мог бы зародиться именно русский национализм как течение серьезное, обоснованное, интеллектуальное. Что касается каких-то национальных трений внутри армии, они всегда были. Они были в Советском Союзе, как мы знаем, и очень серьезные — просто об этом тогда не говорили.

Я думаю, что в сегодняшней многонациональной армии как раз сильно другое движение, в противоположном направлении — движение к формированию гражданской нации, где люди любого этнического происхождения могут найти себе место. Поскольку условия экстремальные, люди учатся полагаться друг на друга, доверять друг другу. Здесь зачастую этнические моменты уходят на второй план.

Да, конечно, национализм возможен везде: в любом в институте, в любом органе, и армия совершенно не исключение. Мы помним, что раньше в 1990-х часто можно было столкнуться в армии с кавказским национализмом, когда призывники с Северного Кавказа третировали всю воинскую часть. В этом был такой бытовой национализм.

Сейчас мы тоже это увидели. Конечно, этот подполковник, действовавший на Белгородском полигоне, был дурак, если он действительно себе позволил такие слова про Аллаха — его надо разжаловать и отдать под трибунал. Потому что это вообще полное незнание и непонимание, во-первых, того, как надо себя вести в части, где служат представители разных конфессий, а во-вторых, это нарушение как минимум статьи об уважении ко всем вероисповеданиям. Он спровоцировал межрелигиозную рознь, оскорбив Мухаммеда и Аллаха. Он тем самым нанес существенное оскорбление служащим мусульманам, чем спровоцировал их на применение оружия против своих же сослуживцев.

Конечно, нужно учить этому и строго карать за подобное. Мы видим такой дикий даже не национализм — в том-то и дело, что это просто невежество, такое отвратительное невежество, которое даже хуже национализма. Нужно просвещать людей.

Существует ли угроза национализма? Да, конечно. У нас сейчас шло формирование воинских частей по национальному принципу. Каждый регион пытался выбрать, даже не будучи в чистом виде национальной республикой (Мордовия, Удмуртия или Башкортостан), пытался найти каких-то своих былинных именно национальных персонажей из эпоса и назвать их именем подразделение добровольцев, которое должно было принять участие в боевых действиях на Украине.

Конечно, такие подразделения, сформированные по национальному признаку, точно ничего хорошего не принесут. Это будет источник настоящего национализма. Источником национализма является прямая демонстрация со стороны чеченцев с их призывами «Ахмат сила». Ну хорошо, если чеченцы говорят: «Ахмат сила», то почему кто-то другой не захочет сказать: «Светозар сила» или какая-нибудь еще «сила». Они имеют на это такое же право, и, соответственно, странно было бы от них ждать другой реакции.

Постулирование своих национальных героев — это прямой путь к национализму. И снять это может только постулирование единых российских героев для всей армии без разбора. Не должно быть национальных героев, именем которых названы национальные подразделения от Татарстана, Башкортостана и от всех национальных республик. Это прямой путь к тому, что завтра эти военные подразделения направят свои ружья уже против своих русских однополчан. Потому что их приучили к тому, что все эти «силы» — не про общероссийский эпос и не про общероссийскую героику.

И это действительно очень опасно.

Межэтнические конфликты в российской армии, как известно, в последние годы иногда случались. Тем не менее, в ситуации 2022 года поводов и мотивов к ним стало на порядок меньше. Если в ходе специальной военной операции и встречались единичные претензии к лучшей экипировке или более «мягким» условиям боевых действий для некоторых «республиканских» подразделений, то они звучали редко и из уст не самых популярных персон.

Основным трендом этого лета были сотни и тысячи видео со всех фронтов, на которых представители различных национальностей братались друг с другом. Спецоперация послужила лучшей профилактикой межэтнических трений в российском обществе, существенно улучшила образ чеченцев, тувинцев, бурят и даже российских казахов в массовом сознании, в т. ч. и среди жителей новых российских регионов и иных освобожденных территорий.

С другой стороны, следует отметить массовое участие русских в воинских частях республик (Мордовии, Татарстана и др.) под «этнической» символикой титульных народностей (батальоны «Сияжар», «Алга» и другие — известен случай гибели православного священника в «татарском» подразделении).

Сказанное, конечно, не исключает вероятных попыток вновь создать какие-то единичные проявления национализма со стороны отдельных лиц, но в настоящих условиях совершенно немыслимо, чтобы они оказали хоть малейшее влияние внутри армейской среды.

Российской армии в принципе был чужд этнический национализм во все века и эпохи, за ее плечами нет такого опыта мононациональных армий с расовыми и кастовыми предрассудками, какой отягощает большинство западных государств, и вряд ли эту проблему можно считать сколь-нибудь существенной. Как бы ни старалась в данном отношении пропаганда недружественных государств, из ничего не получится преувеличить и раздуть хотя бы нечто.