Я думаю, что возрождение культа Сталина вряд ли возможно. Но определенно необходима реабилитация Сталина, в этом у меня нет сомнений. Эта реабилитация не должна носить оправдательный характер, не нужно ставить вопрос о том, чтобы забыть все плохое, провалы, просчеты и даже преступления, и помнить одно лишь хорошее. Нет, необходима объективная оценка.

Сталин был великим государственным деятелем ХХ века, и его роль в развитии страны огромна. Поэтому я считаю, что подобная реабилитация необходима. и вместе с реабилитацией Сталина необходимо будет провести и реабилитацию всего советского периода нашей истории. Потому что глупости по поводу того, что в СССР помимо калош ничего не производили, не приведут ни к чему хорошему.

То, что Сталин был великим политическим деятелем, возможно, что даже и во всей российской истории, - несомненно. Мне нравится в этом смысле китайский подход к роли Мао Цзедуна. Китайцы говорят, да, Мао на 40% был плохим, но на 60% был хорошим. Я думаю, нам стоит учесть этот китайский опыт и реализовать в нашей действительности.

Нужна объективная оценка. Но, с одной стороны, сталинисты скатываются к точки зрения, что просчетов и ошибок у Сталина не было. А антисталинисты мажут его сплошной черной краской. Я считаю, что истина находится посередине. Были и ошибки, были и преступления. Но учитывая то, что Сталин вел страну по неизведанному пути, который был основан на методе проб и ошибок, многие из его действий можно было бы понять.

Если речь идет о попытках и усилиях по стимулированию культа Сталина сверху, то соответственно, исключать возможность условной его раскрутки не приходится. Любой культ – это определенная институционализация. Культ никогда не складывается без той или иной институциональной поддержки, организационных форм и т.п. Но идеологическая политика России в том виде, в каком мы ее знаем последние два десятилетия, всегда предполагает некое балансирование без однозначных ставок, а также стремление уклониться от последовательности.

Предполагать принципиальный отказ от такого рода политики довольно сложно. Хотя и исключить его нельзя, но он стал бы кардинальной переменой. Причем переменой самой модели действия. Если же теоретически подобного разворота исключить нельзя, то в практической плоскости вряд ли можно исключить и некую подсветку и подогрев сталинской темы со стороны целого ряда участников процесса.

Однако же, если подобное случится, то у происходящего будет странный ракурс: в ответ на внешнее противостояние пытаться поднять и стимулировать культ Сталина. Этот культ для внутреннего потребления, и с этой точки зрения, понятно, что это один из самых радикальных выборов, который можно себе представить.

Иосиф Сталин – наверное, самая крайне окрашенная фигура русской истории. Нельзя найти персонажа, к которому огромное количество людей испытывало бы еще более негативные эмоции и который служил бы символом чуть ли не всего самого страшного, что принес России ХХ век. Любые бои, которые возможны между «белыми» и «красными», любой накал страстей, который возможен вокруг условного отношения к Ленину или Николаю II, не сравнятся с ажиотажем вокруг фигуры Сталина.

Ключевой момент заключается именно в том, что однозначное неприятие Сталина, понимание его фигуры, как близкой к абсолютному злу – не маргинальная позиция, а взгляд, широко распространенный как среди образованного общества, так и народа в целом. И если использовать классическую обессмысливающую все риторику, то не так много людей будут готовы уравнять большевиков и нацистов, но между Адольфом Гитлером и Иосифом Сталиным огромное число людей не видит принципиальной разницы, и имеют на то основания, по крайней мере, эмоциональные.

Попытка в рамках конфронтации с Западом выдвинуть на авансцену фигуру Сталина означала бы принципиальное презрение к любым иллюзиям гражданства, солидарности, к любым вариантам республиканских ценностей, а также общественным представлениям о значимости человеческой жизни. Это было бы утверждением культа тотального государства, которое самоценно и в котором ценность конкретной человеческой жизни приравнена к нулю.

Возможность подобного означала бы еще и готовность к поразительно архаическому шагу: попытаться ответить на современные вызовы и проблемы, во-первых, не вовне, а внутрь, а, во-вторых, апелляцией к логике 20-х гг. ХХ века. И если мы обсуждаем это всерьез, то формирование большого культа Сталина было бы жестом, демонстрирующим и крайнее презрение к нации, и полную интеллектуальную беспомощность власти.