Восстановление «Северных потоков» находится под очень большим вопросом. Во-первых, оно потребует существенного времени, по крайней мере, нескольких месяцев даже с технико-технологической точки зрения. Надо провести все изыскательские и поисковые работы, найти соответствующие суда. Дальше посмотреть, что нужно делать, каким образом можно делать, какие рассчитать объемы и затраты времени, все это обсудить с возможными партнерами.

Во-вторых, мы упираемся в то, что нынешняя геополитическая ситуация системной работе по восстановлению газопроводов откровенно препятствует, поэтому в ближайшей перспективе, я думаю, можно считать «Северные потоки» потерянными для Европы и для нас.

Даже при самом благоприятном развитии событий — предположим, что завтра все на Украине закончилось, и начинается некий весьма сложный процесс нормализации, тяжелый и непростой — даже в этих обстоятельствах нормализация работы газопроводов потребует не менее полугода-года для того, чтобы все вернуть на круги своя. Естественно, это и дополнительные затраты, и вопрос, кто и как может на них пойти в условиях стремительно надвигающегося на Европу экономического кризиса.

По этим ниткам поставки газоснабжения из России откладываются, если они вообще будут возможны. Остается только украинский газопровод. Есть возможности по «Турецкому потоку»; можно запустить «Южный поток» по новой схеме. Но это тоже опять-таки упирается в то, что «Турецкий поток» — это и политические решения, и технические возможности. Нужно что-то делать на территории балканских стран, а это большие серьезные работы.

Альтернатива тоже откладывается и технически, и геополитически на серьезные сроки — это не недели и не месяцы, это может быть год и больше. Остаются отчасти белорусские варианты маршрутов. Но тем не менее, этих мощностей, во-первых, недостаточно для того, чтобы ликвидировать дефицит, а, во-вторых, есть проблема отношений с Украиной. Мы не будем сейчас поставлять газ в условиях бесконечных претензий со стороны «Нафтогаза» и прочих. «Газпром» совершенно справедливо поступил, выдвинув своего рода ультиматум украинской стороне: либо мы договариваемся, либо мы останавливаем поставки, потому что ваши требования напоминают шантаж, к этому мы не готовы.

В ближайшей перспективе остановка потока газа из России поднимает цены на газ в Европе и держит их на достаточно высоком уровне. Обстановка остается достаточно серьезной несмотря на то, что порядка 14 стран Еврозоны заполнили на 86% подземные газовые хранилища. Это в первую очередь объекты социальной инфраструктуры, а что касается промышленности, особенно энергоемкой, то придется сокращать выпуск либо полностью приостанавливать.

Поставка из других стран возможна, но она куда дороже, чем российский природный газ. К середине следующего года это возможно реализуется, но сейчас это трудноосуществимо в силу того, что если даже все начнут «сбрасываться», не исполняя контракты в большую Азию, а будут переориентироваться на Европу, то мощностей все равно может не хватить.

Определенный дефицит газа возникает, трудно сказать на какой объем, потому что сейчас он колеблется по оценкам от 20 до 60 млрд кубометров. Ясно, что дефицит будет. Американцы очень существенно нарастили за этот год поставки сжиженного природного газа в Европу, но у США есть пределы наращивания своих собственных производственных мощностей. Они уже, по мнению многих наблюдателей, как раз к ним подошли, и больше, по крайней мере, в этом году, нарастить поставки уже не могут.

То же самое по другим производителям, их осталось не так много. Это отчасти Алжир, отчасти Норвегия, часть североафриканских стран, которые только входят в мировой газовый рынок. Этот поток со временем будет нарастать, но он также достаточно дорогой, потому что морские перевозки — это затратный способ, надо создать суда, и это требует времени.

Зима в Европе оказывается достаточно сложной. Остается, естественно, включение различных форматов экономии. Но им надо, чтобы по крайней мере выйти в ноль, включить режим экономии до 15 млрд кубических метров как минимум. Насколько Европа к этому готова даже политически в силу сложной конструкции принятия решений Евросоюза, остается большим вопросом.

Ценовые потолки, которые собираются устанавливать на российскую нефть и на газ из других источников — сомнительное решение с точки зрения позиции рыночных игроков, потому что может сильно дестабилизировать в целом ценовую ситуацию на мировых рынках энергоносителей. Эти инициативы не вполне просчитаны и могут привести к откровенно нежелательным последствиям с точки зрения роста энергетических цен и с точки зрения надежности поставок по всему миру. Это дополнительный фактор, который будет подталкивать мировую экономику к приближающейся рецессии, но гораздо быстрее.

Естественно, об этих рисках предупреждали не только наши эксперты, деятели отрасли и политики, но и огромное количество западных комментаторов, обозревателей, экспертов, политиков.

Ситуацию будет отравлять и огромное количество разнообразных фейковых утечек по поводу диверсии на газопроводах. Это дополнительный фактор, который никак не поспособствует хотя бы гипотетическому относительному снижению геополитического накала.

Все это лишь ускоряет сползание еврозоны из энергетического в экономический полномасштабный кризис уже в конце этого года. Если Европа попадает в экономический кризис, то через несколько месяцев (может быть, один квартал) мы получаем глобальную рецессию.

Тем более что США по последнему прогнозу ФРС выходят по этому году в очень небольшой плюс по динамике валового внутреннего продукта — всего 0,2%. Это практически граничит с рецессией.

Китай тоже притормаживает существенным образом: по последнему прогнозу Всемирного банка в этом году китайцы дадут где-то около 2,8% ВВП, максимум 3%. Если сравнить с прошлогодними 8,1%, это достаточно существенное замедление, которое, конечно же, вызовет неприятные последствия практически околорецессионного характера. Формально это не рецессия, но существенное охлаждение экономики, которое в силу роли Китая в глобальном хозяйстве вызовет эффект домино по другим развитым и развивающимся экономикам.

По всем признакам мы видим картину явного приближения нового глобального экономического кризиса. И это не сгущение красок, а констатация серьезных процессов.

Лежащие на поверхности последствия — это то, что газопровод до ремонта не удастся использовать для поставок газа, и дальше нужно будет разбираться, насколько вообще возможен ремонт, сколько это займет времени.

Другое дело, если Запад (а сейчас есть такая версия) все-таки обвинит Россию в том, что это была не авария, а целенаправленная диверсия, взрывы. Лично я в этом сомневаюсь: зачем взрывать собственную трубу, когда можно просто поставить заслонку? Тем не менее, эта версия является преобладающей, и если она станет главной, то думаю, вслед за этим последуют новые достаточно жесткие санкции. Европа сейчас в ходе энергетического кризиса крайне чувствительна к проблемам энергоснабжения и, в том числе, газоснабжения.

В принципе, технологически о полной остановке поставок газа речь не идет, потому что работает «Южный поток»; несмотря на военные действия, идет транзит газа через Украину. Конечно, поставки сократятся, что создаст для Европы определенные проблемы и потребует резкой интенсификации усилий по замещению.

В Германии уже одна из самых обсуждаемых проблем — это рост цен на газ, и как его остановить, возможно, выплатой дотаций населению. Там действительно есть серьезные проблемы со снабжением.

И для России это не останется бесследным: хотя доходы от экспорта газа сильно уступают доходам от экспорта нефти, но, тем не менее, это важная составляющая общей экспортной выручки и в конечном итоге доходов бюджета.

Последствий много. Это и прямой экономический ущерб. Газ, который находился в поврежденных нитках, стоит на рынке сотни миллионов долларов. Затраты на ликвидацию последствий аварии. Рынки надолго будут лишены возможности получать большие объемы газа из России.

А если газопроводы продолжат взрывать, то вероятность полной остановки будет стремиться к 100%. Ситуация очень опасная. Энергетическая безопасность, да и в целом безопасность, быстро деградирует.

Полная остановка поставки российского газа в Европу сейчас все-таки не рассматривается, скорее, вполне возможно. Возможно и дальнейшее сокращение объемов поставки газа в Европу за счет перекрытия украинского транзита. Останется только Южная Европа, снабжаемая одной из ниток «Турецкого потока».

Ситуация накаляется за счет того, что оператор газотранспортной системы Украины хочет подать в арбитраж на «Газпром» за то, что тот не выполняет условия «качай или плати». Он по контракту должен прокачивать 109,5 миллионов кубометров в сутки. Если он этого не делает, он все равно должен оплачивать. «Газпром» качает сейчас 42,2 миллиона кубометров, и оплачивает только их — то есть, платит за фактическую прокачку, а не по условию «качай или плати».

Почему? Потому что «Газпром» настаивает на том, что оператор газотранспортной системы Украины нарушает со своей стороны условия контракта. «Газпром» имеет право по контракту выбирать маршрут, по которому прокачивать, и российская компания хочет качать через станцию «Суджа», это более северный маршрут, и вот там он как раз-таки и продолжает прокачивать по 42,2 миллиона кубометров сутки. Остальную заявку, более 60 миллионов, он делает через газоизмерительную станцию «Сохрановка», которая находится южнее. Там труба теперь попадает с территории России на территорию ЛНР, а потом уже переходит на территорию, подконтрольную Киеву.

Киев говорит: «Все, что я не контролирую, я хочу изолировать», поэтому отказывается прокачивать через «Сохрановку». «Газпром» говорит, что это нарушение контрактных обязательств: «вы должны качать там, где я вам указываю в соответствии с контрактом». Киев отказывается качать на неподконтрольной ему территории и принимать газ дальше по течению.
Поэтому «Газпром» говорит, что заходит в некий конфликт, для разрешения этого конфликта в контракте прописан арбитраж, где можно судиться. Но в контакте арбитраж — Цюрих (Швейцария), а это недружественная нам страна, и как мы будем судиться в недружественной стране? Получается, что заранее известно, что вердикт будет не в пользу «Газпрома» просто из-за недружественности страны.

Значит, раз арбитраж проводить невозможно, то контракт должен быть остановлен, разорван, потому что невозможно урегулировать споры, а они возникают. Либо нам надо убрать споры, либо разорвать контракт. Киев заявляет, что не будет забирать свой иск в арбитраж. Риски остановки транзита через Украину повышаются.

Но полной остановки поставки газа, я думаю, Россия не хочет, хотя бы из-за того, что через «Турецкий поток» питаются Сербия с Венгрией, с которыми у нас более-менее нормальные отношения.

Судя по комментариям специалистов, полная остановка «Северных потоков» вероятна. Но если говорить о российском газе в принципе, то существуют и другие газопроводы, например, через ту же Турцию. Поэтому полностью, конечно, от российского газа Европа отрезана не будет. Но то, что она будет в значительном объеме отрезана, если остановятся поставки полностью по «Северным потокам», — это факт.

Сейчас говорить о том, полностью или нет, невозможно, потому что, как известно, не могут даже обследовать место, где произошли эти разрывы. И понятно почему — газ еще выходит.

Экономические последствия этих аварий, конечно, тоже очень серьезные. В первую очередь обращают внимание на то, сколько может быть недопоставлено газа. Считают, в том числе, и тот технический газ, который выходит из трубы «Северного потока 2» — она была заполнена и готова к эксплуатации. Газ может выйти полностью, а это тоже сотни миллионов, если не миллиардов евро.

На мой взгляд, основные негативные экономические последствия могут заключаться даже не в этом. Да, потери огромные, который измеряются по всей видимости в миллиардах евро, непосредственно от того, что газопровод не будет функционировать. Сколько — непонятно: месяцы, может больше, но это непосредственные потери.

Однако если «Северные потоки» прекращают свое функционирование, соответственно, этот газ будет как-то замещаться. Естественно, альтернативные поставщики придут на место «Газпрома» в этом направлении. И когда (или если) починят газопровод, если он окажется ремонтопригоден после всех аварий, может выясниться, что его место уже занято поставщиками. И долговременные последствия этого могут оказаться даже более серьезными.

Наши газопроводы были рассчитаны на эксплуатацию несколько десятков лет, назывались 50 лет. «Северный поток-1» функционирует около 10, и еще 40 лет он мог бы функционировать. Есть убытки непосредственно от недопоставок, из-за того, что он не работает; но большие убытки могут быть, когда газопровод сможет заработать, и выяснится, что места поставщиков уже заняты. Долговременные негативные экономические последствия могут быть даже значительно больше, чем непосредственные