Я считаю, что Иранская сделка в принципе мертва с 2018 года, с того момента, когда Дональд Трамп вышел из неё. Сейчас уже просто смешно даже обсуждать её перспективы.

Во-первых, кто сядет за стол переговоров с партнёром, который один раз нарушил обязательства? Иран пошёл на серьёзные уступки благодаря этой сделке в рамках Лозаннских и Венских соглашений 2015 года. После этого к власти пришёл новый президент США и все договоренности отменил. Кто из лидеров Ирана теперь захочет вести переговоры с Соединенными Штатами после такого? Никто. Как можно им доверять после всего случившегося?

Во-вторых, в чём, собственно, выгода торговать без Соединённых Штатов? Почему Ирану должно быть выгодно, что три-четыре европейские страны будут в этой сделке? То есть получается, что Иран будет соблюдать ограничения на свою ядерную программу, а Соединённые Штаты не несут никаких обязательств перед Ираном.

В чём тогда интерес Ирана?

Ну, и наконец Россия. В чём интерес России в поддержании иранской ядерной сделки в контексте враждебной позиции США и стран Евросоюза? России наоборот теперь выгодно поддержать Иран, а отнюдь не помогать США и странам ЕС.

Насколько мне известно из доступной информации, Россия всегда была и остаётся заинтересованной в реализации Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД, или "ядерной сделки").

Во-первых, без её активного вклада это соглашение изначально не было бы заключено, Москва вложила в него большой политический капитал.

Во-вторых, с точки зрения Москвы, ценность соглашения состояла не только в решении конкретной задачи в сфере нераспространения, но и являлась нечастым в современном мире примером прорывного решения международной проблемы благодаря усилиям постоянных членов СБ ООН (а также Германии).

Однако возобновление СВПД может произойти только при ряде условий, главным из которых является возвращение в "сделку" США, которые при Дональде Трампе из неё непродуманно вышли. И это проблема США, но никак не Ирана. Причём такое возвращение должно произойти без каких-либо увязок, выгодных США и неприемлемых для Тегерана.

Однако при Байдене декларативная готовность Вашингтона восстановить соглашение на практике соседствует именно с попытками увязок с вопросами, не имеющими прямого отношения к "сделке". Но, по сравнению с 2015 годом, у США теперь не больше, а меньше возможностей для того, чтобы пытаться диктовать Ирану свою волю.

Кроме того, геополитически со времени заключения СВПД ситуация сильно изменилась, скорее, в пользу Тегерана, чем Вашингтона. В этих обстоятельствах России, конечно, нет никаких резонов занимать сторону США и, напротив, есть все резоны с пониманием относиться к позиции Ирана. В то же время предположу, что для непубличной дипломатии у Москвы в этом вопросе большой простор, так как она ни в коем мере не заинтересована в появлении у Тегерана, то есть в нескольких сотнях километров от своих границ, ядерного оружия. И дело здесь не в том, что Иран мог бы применить его против России, что крайне маловероятно, но что это подтолкнуло бы ядерную гонку вооружений на Ближнем и Среднем Востоке, которая в худшем случае могла бы вылиться в обмен ядерными ударами, например, между Ираном и Израилем или между Ираном и Саудовской Аравией (которой не будет составлять труда обзавестись своей собственной бомбой).