Вчера прошло заседание президиума Правительственной комиссии по повышению устойчивости российской экономики в условиях санкций. Сегодня в Кабмине прошла Стратегическая сессия по развитию отечественной финансовой системы, не последнее место в которой также занимали вопросы западных санкций и противостояния им. На фоне попыток Правительства сгладить последствия самой масштабной в мировой истории санкционной войны, редакция PublicO спросило у экспертов, что ждет экономику России осенью?
Так, экономист, руководитель направления финансы и экономика Института современного развития Никита Масленников отметил, что первый санкционный шок прошел и произошла некая адаптация экономики, о чем говорят статистические показатели.
«Стабилизация экономики по формальным признакам есть: снижается инфляция, она будет где-то между 12-13% по итогам года, ВВП будет в интервале 3-4% спада, может быть, лучше, может быть, чуть хуже, но примерно таковым. По реальным же доходам, по заработным платам, мы будем оставаться в отрицательной зоне. Общее потребление будет ниже прошлогоднего. По маю-июню оно падало на 7% год к году. Июльские данные пока еще неизвестны, но я думаю, что по итогам года до 4-5% уйдет вниз, хотя действительно потребительский спрос (и в этом вице-премьер РФ Андрей Белоусов прав) восстанавливается», - спрогнозировал экономист.
Он добавил, что период, который сейчас переживает российская экономика, многие аналитики называют постшоковой стабилизацией. «Отчасти это действительно так, потому что показатели прекратили резкое снижение и плавно замирают на определенном плато. Мы не падаем ниже, но, по большому счету, и не отталкиваемся. Это означает, что у нас впереди гораздо более сложный период — 2023 год, - сказал он. - Мы действительно вступаем в этап непростой структурной перестройки, которую по большому счету последний раз переживали в 1990-е годы. Меняться будет очень многое: перераспределение капитала и рабочей силы между отраслями, и пока еще не вполне понятные эффекты перестройки занятости. Мы как минимум сталкиваемся с явлением структурной безработицы».
Однако осень, по словам Масленникова, «мы переживем относительно спокойно».
Первый министр экономики в истории новой России, государственный деятель и ученый-экономист Андрей Нечаев напомнил, что буквально на днях вышло два официальных экономических прогноза, правда, сильно не совпадающих друг с другом.
«Под первым я имею в виду прогноз Центрального банка, под вторым же – прогноз, с которым выступил первый вице-премьер РФ Андрей Белоусов. Второй излучал оптимизм, если, конечно, оптимизмом можно считать предсказанное падение ВВП где-то на 3 процента. Центральный банк был более пессимистичным, он говорит о падении ВВП в этом году. У ЦБ три сценария развития экономической ситуации, но даже в хорошем – спад ВВП где-то на 5% и продолжения падения в следующем году не избежать. При наиболее пессимистическом сценарии ЦБ считает, что в следующем году падение тоже будет достаточно глубоким. Очень скромный рост в 1% начнется только в 2025 году. Лично мне такой прогноз кажется более вероятным, чем оптимистические прогнозы, потому что не очень понятно, за счет чего, собственно, будет идти активный экономический рост. Его, кстати, практически и не было с 2012 года: с кризиса 2008 года средние темпы роста составили 1%. То есть, тут мы сильно отстаем от развитых стран. Я думаю, что как раз спад экономического развития во второй половине 2022 года очень усилится, потому что сейчас он только начался. В итоге, мы получим минус 3-5% ВВП, и этого невозможно избежать», - рассказал экс-министр.
В свою очередь экономист, главный научный сотрудник Института экономики РАН Игорь Николаев считает, что главное испытание для российской экономики, по большому счету, еще даже не началось.
«Был шок первых месяцев СВО — март, апрель. Шок прошел, наступила некая адаптация, и есть причины, почему это произошло. Но все же главное испытание для экономики, которая по-прежнему является сырьевой, еще впереди. Российская экономика, увы, осталась сырьевой, и в последние годы ее сырьевая направленность даже усилилась. Испытание же будет состоять в том, что страны, которые вводили и вводят санкции, по всей видимости, сделают все для того, чтобы отказаться от импорта российских энергоносителей», - указал эксперт.
Собственно говоря, такая угроза уже реализуется. К примеру, с 10 августа 2022 года страны ЕС и Великобритания прекратили импорт российского угля. Приняты соответствующие аналогичные решения и в отношении российской нефти. О газе говорят в этом же русле. И это все будет включаться постепенно: к концу нынешнего года, в следующем году, через два года.
«Этот процесс, скорее всего, займет среднесрочную перспективу и станет крайне негативным для экономики, которая остается сырьевой. Естественно, частично отрицательные его последствия можно демпфировать тем, чтобы перенаправить часть экспортных поставок на другие рынки. Но полностью перенаправить не получится: нет соответствующей инфраструктуры. И даже если мы что-то перенаправим (а это уже делается), то придется продавать с большим дисконтом, как по нефти сейчас, дисконт около тридцати процентов. Это и есть главная угроза для российской экономики, и надо быть готовым, что она будет реализовываться. Говорить, что российская экономика будет развиваться устойчиво, неправильно, если только не подразумевать, что устойчиво можно падать», - заключил Николаев.
