Пока в конфликте Иран-Израиль осуществлён следующий сценарий: одна сторона сказала, что поразила все цели, другая – что все ракеты были сбиты. Внутри обеих стран, таким образом, удары Ирана по Израилю были объявлены взаимной победой. Нельзя сказать, что это чистой воды «договорняк», но это попытка выпустить пар, не доводя дело до большой войны, которая большинству игроков на Ближнем Востоке совершенно не интересна. Но есть в этой ситуации три нюанса.

Во-первых, даже в нынешнем раскладе, где почти все заинтересованы в том, чтобы эскалации не произошло, есть силы, которые играют именно на эскалацию. Это, в первую очередь, израильский премьер Нетаньяху лично, а также те, кого называют «закулисными кукловодами». Некоторые  в этом отношении указывают на британцев, приводя в пример их очень серьёзные связи с йеменцами. Но будем прямо говорить, что на Ближнем Востоке есть силы, которые весь этот конфликт заварили, организовывали и обеспечивали террористический акт ХАМАС 7 октября и все время играли на обострение этого конфликта. Поэтому хотя практически все сейчас довольны развитием ситуации, но остаются силы, и их никто пока не демонтировал, которые будут играть на обострение.

Во-вторых, в действительности Израиль почувствовал, что он уязвим. Все прекрасно понимают, что ракеты у Ирана, конечно, ржавые. Запускали ракеты не самые лучшие, не в том количестве, да и американцы помогли значительную часть перехватить без участия израильских ПВО, к тому же часть ракет, как выясняется, вообще не долетела и даже не взлетела, а, вполне возможно, была подорвана самими иранцами ещё на этапе разгона, чтобы просто сымитировать пуск.

Но, тем не менее, очевидно, что пробитий системы ПВО Израиля, которая работала на полную мощность, было несколько, и они были в очень чувствительных местах. Это ощущение уязвимости обязательно надо компенсировать иначе. Иначе оно станет, что называется, приглашением другим силам поучаствовать.

В-третьих, имевшийся налёт оказал очень серьёзное влияние на израильское общественное мнение. Серьёзно территорию Израиля не задевали с 1949 года. Внутри израильского общества существуют различные легенды, например, как их бомбили в 1973 году, но все же, скорее, это именно легенды, потому что технических возможностей пробить систему ПВО не было, и по-настоящему территорию Израиля никто особенно не задевал.

Саддам Хусейн выпустил 36 ракет по территории Израиля, долетело несколько, попали в значимые места – одна или две. Но в атаке Ирана израильское общество увидело абсолютно новую степень уязвимости для себя, поэтому масштабы внутриполитического кризиса для правительства Нетаньяху расширяются, что будет толкать всех к наращиванию эскалации.

Для США Израиль является стратегическим союзником на Ближнем Востоке, но при этом у Вашингтона есть долговременные выстроенные отношения с целым рядом арабских государств, поэтому он не хочет большого конфликта в регионе, ведь это приведёт к серьёзным проблемам для самих же США.

Сейчас многие арабские страны занимают двойственную позицию: мы видим заявление, например, таких стран как Египет и Саудовская Аравия, которые дистанцируются от обоих участников ирано-израильского конфликта. Мы видим позицию Иордании, которая фактически поддержала Израиль, хотя напрямую этого не говорится, но, что более важно для Израиля, иорданская противовоздушная оборона сбила часть иранских беспилотников.

В большом конфликте на Ближнем Востоке ключевым может стать не политический фактор, а религиозный. В 1991 году Саддам Хусейн, пытаясь защититься от США, стал перед американской операцией наносить ракетные удары по Израилю, рассчитывая, что Израиль ответит. Если бы Израиль ответил, тогда арабы, которые тогда поддерживали США и входили в американскую коалицию против Ирака после того, как Саддам захватил Кувейт, отвернулись бы от Америки. США и Иордания проводили консультации и убедили израильского премьера Ицхака Шамира не отвечать на удары Ирака. Но уже тогда тема израильского ответа как фактора существовала.

Можно говорить об определённых аналогиях, но не о полном повторении ситуации, потому что тогда Израиль был однозначно обороняющейся страной. Сейчас же израильтяне нанесли удар и разрушили здание иранского дипломатического консульства в Сирии. В 1991 уже начиналась американская операция против Саддама, и его удары по Израилю были шагом отчаяния, а после того, как началась сухопутная операция США, они закончились, таким образом, Израилю надо было продержаться буквально несколько недель.

Сегодня, с одной стороны, нет такого небольшого временного промежутка, в который Израиль должен продержаться, а после этого проблемы будут решены, как в 1991 году. С другой стороны, Иран не загнан угол, как был загнут в угол Саддам. У Ирана ситуация совершенно другая, и его удар по Израилю в значительной степени руководствовался соображениями престижа. За последние полгода израильтяне убили уже нескольких иранских бригадных генералов на территории Сирии. И это не только удар по консульству, где погибли два бригадных генерала, были ещё два удара по иранским объектам в Сирии, только те объекты не обладали дипломатическим статусом.

В Иране большую роль играет Корпус стражей исламской революции (КСИР) и соответствующие общественные настроения, хотя они и разнятся. Часть иранцев вышла на улицы приветствовать удары по Израилю, другая же часть стояла в очередях к банкоматам. Иранцы ведут себя по-разному, всеобщей эйфории нет, но та часть общества, которая безусловно поддерживает существующий иранский режим, выступает за ответ по Израилю. Для них Израиль остается «малым сатаной», а США – «большим», как завещал аятолла Хомейни. Поэтому для Ирана удары по Израилю – это вопрос престижа, причем сразу перед двумя аудиториями: перед собственными военными, которые крайне недовольны, что убивают их бригадных генералов, и перед наиболее антиамериканской и антиизраильской частью населения, которые готовы противостоять внутренней иранской оппозиции на стороне власти, но которые требуют жесткой политики в отношении Израиля.

При этом иранский удар был достаточно ограничен, и сам его формат не нанёс какого-то реального ущерба Израилю. Но Иран дал понять, что он ответил и на этом закончил. В отличие от Ирака 1991 года, Иран действует достаточно рационально.

Американцы сейчас стремятся удержать Израиль от резкого ответа, они исходят из того, что приемлем мог бы быть удар Израиля, но не по территории Ирана, а по той же самой сирийской или ливанской территории. При этом, возможно, удар не в самые ближайшие дни, а через какое-то время, чтобы дополнительно не эскалировать ситуацию. К ударам по территории Сирии и Ливана все уже привыкли, новое качество появилось как раз, когда израильтяне ударили по дипломатическому объекту.

Вопрос в позиции Израиля, ведь внутри страны консенсуса по поводу того, что делать, не существует. Сегодня в Израиле самое правое правительство за всю историю, работает военный кабинет, куда включены представители парламентской оппозиции, в том числе главный соперник Нетаньяху Бени Ганц. Военный кабинет – это символ консолидации, хотя Ганц уже заявил о том, что ответ, конечно, необходим, но в рамках коалиции на Ближнем Востоке, причём речь идёт не о коалиции с Западом, а, видимо, о коалиции с консервативными арабами. Консервативные арабы при всем своём неприятии Ирана (хотя и оно разнится) против удара по иранской территории. Премьер Нетаньяху пока никаких конкретных заявлений не делал, окончательное решение остается за ним, но, скорее всего, ответный формат будет ограничен.

Прежде всего, я думаю, что жесткого ответа Израиля на удар Ирана не будет. Иранский удар носил крайне дозированный характер. Он показал возможность прорывать израильскую ПВО, потому что баллистические ракеты, которые были запущены Ираном, достигали цели. Тем самым, Тегеран продемонстрировал и свои возможности, и наказал Израиль за убийства иранских бригадных генералов в Дамаске.

Надо учесть, что стоимость средств, потраченных Израилем, США и Великобританией на ракеты, топливо для самолётов и прочее для защиты территории Израиля, была многократно больше, чем на удар потратил Иран. По различным оценкам, она отличается в несколько десятков раз. Но при этом, несмотря на заявления Израиля, о человеческих жертвах при удара Ирана особой информации не было. То есть удар был дозированным, к тому же поступило и соответствующее сообщение Ирана о том, что фактически возмездие произошло. Тегеран показывает, что инцидент с убийством генералов КСИР исчерпан. И поскольку это стало достаточно ограниченным возмездием, скорее всего, никакого ответного удара Израиля по Ирану не будет.

Возможно, Израиль будет мстить палестинскому мирному населению, продолжая свою операцию в Газе. США, очевидно, поддерживают Израиль, более того, они физически прикрывают его своими военными возможностями. В нападении на сектор Газа американцы участвовали в форме поставки вооружения. Фактически США убивали мирных граждан, ведь бомбардировки Газы осуществлялись американскими ракетами и бомбами. На протяжении нескольких месяцев США перевозили военный транспорт самолётами, поставляли все новые ракеты и авиабомбы, поэтому роль Вашингтона в этом конфликте ясна.

На мой взгляд, на иранских ударах по Израилю все закончится. Во-первых, США ясно дают понять, что они не заинтересованы в большой эскалации конфликта. Иран на убийство своих генералов также ответил в большей степени формально, поскольку никаких серьёзных разрушений и жертв в Израиле после его ударов нет.

Во-вторых, очевидно, что Тегеран не хочет втягиваться в большую войну. В этом, возможно, играет свою роль то, что в Иране сохраняется живая память об ирано-иракской войне 1980-1988 гг., которая фактически превратилась в восемь лет кровавого позиционного тупика и была по большому счёту абсолютно бессмысленной тратой жизней и ресурсов. Память об этой войне чувствуешь, когда едешь по Ирану: фактически в каждой деревне стоят мемориалы жертвам той войны, и даже в самых маленьких деревнях, где всего пара домов, все равно встречаются несколько фотографий погибших. Видимо, Иран понимает, что уж лучше жить под санкциями в мире, чем влезать в новую войну, и делает все, чтобы этого избежать.

Конечно, в тактических интересах израильского премьера Нетаньяху может быть эскалация этого конфликта, но, думаю, что у американцев хватит ресурсов его остановить.