Сразу после президентских и за три недели до парламентских выборов во Франции, страшный скандал потряс медийное пространство.
Только что назначенный Эммануэлем Макроном Дамьен Абад, "министр Солидарности, автономии и инвалидов" (во Франции существует и такое министерство), был обвинён в изнасиловании сразу двумя женщинами.
Согласно жертвам, заявленные изнасилования имели место в 2010 и в 2011 годах, но каждая из жертв осознала и решилась заявить о причинённых ей увечьях только после избрания до сих пор не известного широкой публике политического деятеля на пост министра в кабинете действующего правительства.
И не суть, что инвалидность самого обвиняемого (у которого обе руки практически не функциональны и которому необходима помощь другого лица для любого элементарного действия, от принятия пищи, до справления малой нужды...) слишком очевидно исключает возможность сексуальной агрессии и что обе поданные жалобы, после первого же рассмотрения были отклонены.
Суть в том, что всего за несколько дней до этого скандала, ещё один кандидат парламентских выборов отозвал свою кандидатуру, после стoль же срочно распиаренного обвинения в "домашнем насилии" по отношению к покинутой подруге жизни, заявившей миру о плохом обращении с нею её бывшего сожителя, аккурат перед выборами в парламент.
Суть ещё и в том, что ставшая вирусной традиция обнародовать изначально непроверямые факты о домашних насилиях и сексуальных агрессиях, случившихся годы тому назад с некоторых пор стала во Франции неотъемлемой частью любых значимых перестановок в управляющих страной кругах.
Суть также в том, что на каждое подобное заявление все действующие официальные лица считают своим долгом незамедлительно ответить дружным осуждением и порицанием, не дожидаясь перетонита. То бишь, подтверждения мнимых фактов необходимыми доказательствами. Коих, как легко догадаться, и быть не может, ввиду срока давности. А в случае с Абадом, ещё ввиду и его наглядной инвалидности.
Но это, похоже, отнюдь не смущает ни радетелей доктрины политкорректности, ни потенциальных кандидатов в жертвы громких сексуальных агрессий.
Сразу после анонса обвинений, выдвинутых против министра-инвалида, "множество видных представителей левого крыла" (это цитата), не дожидаясь ни проверки, ни процесса, потребовали отставки обвинённого министра, дабы "уважить пострадавших женщин, поверив им на слово" (и это цитата). А новоназначенный Макроном премьeр-министр, Элизабет Борн публично пообещала "сделать необходимые выводы, в случае новых данных".
Сам президент Макрон на всё происходящее откликнулся традиционной речью, не выражающей вообще ничего конкретного по ситуации, но являющейся чистой воды универсальным штампом, который можно применять в любых условиях, для любого сюжета. Не назвав ни имён, ни деяний, президент упомянул «важный момент для правительства, чтобы действовать в свете новых вызовов», пообещав "новые действия по форме и содержанию" и призвав к «объединению страны в новых условиях», после эпидемии ковида и конфликта на Украине.
Ошарашенные журналисты, не нащупав связи с сексуальной агрессией, дословно повторили эту тираду, не пытаясь вычленить из неё хоть какой-нибудь смысл.
Сразу вслед за скандалом с министром солидарности, внимание публики переключилось на следующий раунд. Только что назначенную на должность госсекретаря Хрисулy Захаропулу, 46 лет, обвинили в изнасиловании сразу три её бывшие пациентки. "Госсекретарь и гинеколог Хрисула Захаропулу стала обьектом третьей по счёту жалобы": этот заголовок в газете "Фигаро" - сам по себе жемчужина стиля, но и он меркнет перед опубликованными подробностями: на госсекретаря-гинеколога подали в суд за "гинекологическое насилие, во время лечения эндометриоза, в 2018 г"©.
К данному событию мне было бы достаточно сложно подобрать удобоваримое заключение, если бы не попался на глаза комментарий одного из читателей газеты "Фигаро", резюмирующий ситуацию в полном обьёме: «За два года меня трижды изнасиловали палочкой в нос и у меня ощущение, что я не один такой - как это грустно!» ©
А всего пару дней спустя, достоянием общественности стал ещё один скандал, много более печальный. Замешаны в нём оказались сразу несколько высших учебных заведений одного из французских департаментов. Все эти заведения (Centrale Supélec, l’Ecole normale supérieure, Polytechnique и l’Institut d’optique) по праву считаются высшими школами элитного типа, чем первые публикации и обьясняют "закон молчания" их руководства, ради сохранения репутации.
Сразу несколько студенток из четырёх упомянутых высших школ подали в суд за изнасилования и сексуальные домогательства со стороны соучеников. Количество жалоб оказалось настолько велико, что информация просочилась в прессу, вплоть до выпуска новостей и теперь намечается серьёзное расследование, грозящее ещё более серьёзным скандалом. Репутация высших и лучших французских школ под угрозой. Так, во всяком случае, пообещали публике на канале BFM TV.
Такая внезапная и единодушная сексуальная разнузданность в правительстве и элитных учебных заведениях заставляет задуматься о причинах и начать делать некоторые выводы. Похоже, что предсказанная знатоками новая «эпидемия», наповал разящая умы и менталитеты начала косить Европу с Франции.
Основными симптомами являются внезапное стимулирование памяти поражённого, выдающей ему осознание совершённого над ним сексуального насилия, годы спустя. И сразу вслед за этим - необоримое желание оповестить об этом весь свет через средства массовой информации. Связь заражения с официальными назначениями "насильников" на государственные посты уже на данном этапе кажется очевидной.
Вирус, как и обещали, мутировал и теперь работает на поражение исключительно членов правительства и студентов элитных вузов. Остальные остаются неуязвимыми, возможно, потому, что им просто нечего вспомнить и некого обвинить. Но и это поправимо. После некоторого затишья с "митушницами" всех стран и народов, сексуальные домогательства снова в строю. А это означает, что при наличии гибкой памяти и хорошего воображения, у каждого из нас есть масса возможностей изменить мир… Поэтому, ответ на риторический вопрос - как не пострадать от секса по памяти, если вы собрались на госслужбу может быть только один: никак, да. Или он, или госслужба. Выбирайте.
Журналист Елена Кондратьева-Сальгеро специально для PublicO
