Захара Прилепина бесконечно уводит в сторону так называемого неосталинизма

Лично я вижу очень мало общего между Гавелом и Прилепиным, я бы даже сказала, что это абсолютно противоположные по наполнению фигуры.

Если Вацлав Гавел всегда был предельно зрелым политиком, даже когда начинал политическую деятельность, то в Прилепине писатель созрел значительно раньше, лет на 20 быстрее, чем политик. Все, что Прилепин делает с точки зрения политического пиара, подходит по возрасту уже его подросшим детям (его сын уже вступил в одно из его объединений), и все это — достаточно радикально.

Я уже не говорю о том, что от Гавела невозможно было ожидать, что он устроит какую-то сыскную кампанию и будет заниматься «врагами народа». Захара Прилепина бесконечно уводит в сторону так называемого неосталинизма.

Сама я очень хорошо отношусь к Прилепину как к писателю и даже писала рецензию на книгу «Некоторые не попадут в ад». Но при этом каждый раз меня абсолютно шокируют его заявления, которые, в общем, рассчитаны на его аудиторию. Прилепина не зря сравнивают с Лимоновым. Вокруг него и собрана эдакая лимоновская тусовка малограмотных людей.
Когда я написала положительную рецензию на «Нацбесте», ко мне на страничку начали приходить буквально дети, которые не могли грамотно написать и сформулировать, что они хотели; называли меня «бабушкой» и на «ты» и объясняли мне, что, мол, «теперь ты наша». Это его представление о собственном электорате. Но хочу напомнить, что если человек баллотируется в президенты, то рассчитывать на молодежный электорат — самое безграмотное, что может быть, потому что только 10 процентов молодежи ходит на выборы, даже если каждому дарить по мотоциклу за его голос.

Я не вижу никакого смысла сравнивать этих двух писателей — Гавела и Прилепина, потому что они скорее противопоставленные, чем сопоставленные по своему внутреннему политическому наполнению. Хотя оба, безусловно, выдающиеся литераторы. Надеюсь, Прилепин быстрее повзрослеет.

Мы с ним знакомы. Как-то он сказал с большим неудовольствием, что моя феминистская деятельность оказала влияние на его жену. Я к нему отношусь, с одной стороны, с симпатией, но каждый раз, когда я читаю то, что он говорит на политической арене, меня это шокирует. Очень многое я отношу к тому, что он человек воевавший, но при этом не прошедший реабилитации, которая полагается людям, которые были в «горячих точках». А он в них был минимум дважды: в Чечне и на Донбассе.

Я думаю, что если бы он занялся этой стороной своего состояния, работой с пережитым, то, наверное, пошел бы менее радикальным политическим путем, менее провоцирующим. Сейчас же он занимается эдакой детско-молодежной деятельностью.