Я пока не вижу предпосылок того, что Белоруссия откажется от многовекторной политики. Другое дело, что страна находится под довольно масштабным давлением со стороны Западной Европы, США и в целом коллективного Запада, и единственный выход у нее в экономическом и военном отношении в плане безопасности — это сотрудничество с Российской Федерацией.

Но, учитывая характер президента Белоруссии и должность нового министра иностранного дел, пока, на мой взгляд, белорусское руководство отказываться от политики многовекторности не собирается.

Конечно, могут возникнуть новые обстоятельства: например, расширение российского-украинского конфликта на территорию Белоруссии, агрессия Польши, Литвы, Латвии или совместно всех этих стран против РБ. В этом случае, конечно же, политика многовекторности будет свернута, но нет уверенности в том, что при сохраняющемся строе и нынешнем руководстве Белоруссии эта политика в новых обстоятельствах не будет возобновлена.

Сначала нужно уточнить, что мы имеем в виду под «многовекторной» политикой по отношению к Белоруссии. Если мы говорим о том, что Белоруссия будет дальше исходить из концепции «интеграции интеграций» и «наведения мостов» между Востоком и Западом, то я думаю, что эта политика закончилась в 2020 году. Тогда белорусская политическая система получила серьезный «ожог» от Запада, и для Александра Лукашенко западный вектор, по крайней мере, на обозримую перспективу является если не полностью закрытым (потому что все равно контакты сохраняются), то весьма и весьма ограниченным.

При этом восточный вектор в белорусской политике присутствовал всегда. Здесь есть два основных направления: Россия, как ближайший союзник, и Китай, как важнейший партнер. Можно ли говорить о многовекторности, применительно к политике в отношении ориентации на Россию или Китай?

Россия, как ближайшая союзница, экономический партнер и главный гарант безопасности Беларуси, сделала очень многое для того, чтобы белорусская политическая система удержалась в 2020 году, что логично повлекло за собой усиление как экономической интеграции, так и военно-политического сотрудничества, уже сыгравшего свою важную роль в ходе СВО на Украине.

Общая союзная российская и белорусская повестка будет реализовываться в дальнейшем успешно в том случае, если Россия будет показывать свои успехи, в том числе и в решении украинского вопроса. Сегодня Белоруссия и Россия по украинской повестке в значительной мере имеют солидарную позицию, которая определяет, собственно говоря, и блокировку западного вектора.

Но при этом Белоруссия никогда не скрывала своих стремлений активного сотрудничества с Китаем, и этот потенциал будет в том или ином виде развиваться. Здесь вопрос в том, будет ли это в контексте общесоюзной повестки, или в случае проблем, которые могут возникать у России на украинском направлении, будет наблюдаться более активная диверсификация во внешнеполитических приоритетах Минска.

Если рассматривать совсем катастрофический вариант, если неуспехи России по украинскому направлению будут нарастать, если Западу удастся через Украину и Польшу воздействовать на Беларусь по модели 2020 г., то тогда может полностью поменяться политический строй в Минске, а многовекторность будет представляться уже неактуальной, но совсем по другим причинам.

В нынешнем геополитическом раскладе для Москвы и Минска речь может идти только об укреплении общего союзного вектора как фактически единственной альтернативы «украинизации», читай – катастрофическому сценарию. Назначение нового министра иностранных дел Белоруссии подтверждает, что главным и единственным модератором внутриполитических процессов является лично Александр Григорьевич Лукашенко, который явно не желает такого сценария.

Таким образом, сегодня для Белоруссии, как и для России, речь идет о выживаемости суверенных политических систем. В этих условиях «многовекторности» места просто нет.

Белоруссия не ведет многовекторную политику. У Белоруссии теснейший союз с Россией, и страна в идущем большом конфликте сделала свой однозначный выбор в пользу России. Отношения с Западом и конкретно Евросоюзом у Минска плохие и будут становиться, скорее всего, всё хуже. Но я хочу напомнить, что конфликт Белоруссии и Европейского союза начался гораздо раньше, чем конфликт России с Европейским союзом. ЕС ввел первые санкции против Белоруссии еще в девяностых годах, и затем каждые 5 лет во время очередных президентских выборов происходило в общем-то одно и то же - попытка проевропейски настроенных активистов совершить революцию и подавление этой попытки. Сейчас дошло до невероятного: на западе в Польше плюс на Украине созданы вооруженные подразделения из числа белорусских политических оппозиционеров. Они открыто говорят о подготовке к развязыванию ими гражданской войны в Белоруссии. Но кроме западного вектора, есть и восточный. Отношения Белоруссии и Китая очень тесные. Считается, что главный внешнеполитический союзник Минска - это Россия, но второй по значимости его союзник - Китай. Просто отношения с Китаем не настолько тесны, как с Россией. Пекин, например, не заключает никаких договоров о союзах - это принцип его внешней политики: ни с кем не вступать в союзные отношения. Если брать слоган, который используется китайцами для характеристики белорусско-китайских отношений, то это второй или третий уровень по относительной близости страны с Китаем - «железное братство, образцовое всестороннее стратегическое сотрудничество и всепогодное партнерство». На таком уровне у Китая отношения только с Пакистаном, Россией и Белоруссией. Это тесные отношения, но это не союз, и такие отношения не равнозначны отношениям с Россией.