Пригожин – авантюрист глобального масштаба

Евгений Пригожин – человек очень-очень авантюрного склада, гиперактивный, харизматичный и интуитивный. Многие решения (к примеру, успехи в Африке) объясняются его личной, замысловатой логикой подбора партнеров. С точки зрения государственной машины и чиновничьей логики эти решения совершенно неправильны.

Пригожин – авантюрист, причем, авантюрист глобального масштаба. Человеком он был не самым комфортным и приятным, очень жестким по отношению к своим сотрудникам и агентам, но за его действиями всегда было интересно наблюдать. Как партнер или переговорщик Пригожин был неудобным и конфликтным человеком.

Лично меня зацепила его позиция по Украине. Притом, что публика считала его ястребом, это было неким передергиванием позиции. Евгений Пригожин был одним из немногих людей, которые говорили о странных причинах начала СВО, ставшей в итоге цепью ошибок и глупостей. Очевидно ему было и то, что все противоречия между Россией и Украиной с такими вводными могут решиться только ценой многолетнего кровавого противостояния. К тому же Пригожин, опять же одним из немногих, уважительно высказывался о противнике России, в том числе о мирных жителях Украины. Поэтому говорить о нем, как о ястребе, конечно же, не приходится.

Несмотря на популярность Евгения Пригожина среди российских силовиков и их негласную поддержку, не думаю, что его гибель приведет к каким-то серьезным конфликтам или перестановкам на местах. Что-что, а стабилизировать ситуацию российская вертикаль власти умеет. Министерству обороны уже удается справляться с ситуацией на фронте без помощи ЧВК.

Сам по себе Пригожин – очень талантливый пиарщик. Он оказывал огромное влияние на медиа, в первую очередь, Telegram. Значительная часть российского военно-политического Telegram поддерживалась структурами Пригожина. Очевидно, что после его июньского наступления многие потеряли эту поддержку, а теперь и окончательно уйдут из повестки. И весь этот эффективный, яркий пиар пригожинскими структурами СВО сейчас схлынет, уступая место стандартному бюрократическому взгляду на происходящее.