В России вряд ли можно говорить о возникновении действительной наноиндустрии

Нанотехнологии довольно перспективны, но в отношении к ним произошел глобальный фальстарт. Все началось с истории Эрика Дрекслера и других ученых, которые убедили американское правительство в необходимости развития таких инноваций, которые должны были в ближайшем будущем завоевать мир. И на нанотехнологии довольно легко потекли деньги.

Российская история про развитие нанотехнологий была примерна такая же: это было попыткой скопировать американское их развитие. Но идеи, которые были высказаны тогда, дошли до их пилотного научного воплощения только в настоящее время. «Умная пыль», «умная слизь» и т.п. лишь сейчас получают свое развитие.

Нанотехнологии в первичном смысле – это технологии, когда на молекулярном или близком к нему уровне создаются инженерные объекты, которые развиваются управляемым способом. То есть происходит не простое деление клетки, а наноробот работает с клетками – убирает ненужные и защищает нужные. Такие типы объектов начинают появляться только сейчас, и, таким образом, идея опередила реальность воплощения на двадцать лет.

Это очень сильно ощущалось в эпоху раннего «Роснано», ведь действительных проектов про нанотехнологии тогда не было, но были проекты, где в «нано» записывалось все, что имеет соответствующий размер – наностружка, нанопыль и так далее.

На Западе работали здоровые рыночные механизмы, поэтому там пришли к выводу, что пока инвестирование в нанотехнологии не приносит должного эффекта. В России же была выстроена жесткая конструкция, в рамках которой деньги выдавались исключительно на нанотехнологии, и к ним стали причислять все, что только возможно. Сложно обвинить в этом саму корпорацию, ведь это был порок выстроенного механизма. И, безусловно, в России вряд ли можно говорить о возникновении действительной наноиндустрии.

Тем не менее, как институт развития «Роснано» сыграло полезную роль. Это был крупный инвестор, который вкладывал деньги в проекты зрелых стадий. И, в принципе, кто-то такие деньги давать должен. На тот момент в России практически не было другой альтернативы, она появилась лишь сейчас, когда пришли частные инвесторы, финансисты и банки.

Кто даст денег на завод, на тот же «Леотек»? Ставка на возобновляемую энергетику была абсолютно правильной. Кто-то должен был рискнуть. Другое дело, что ставка не сыграла, потому что китайцы уронили цену в десять раз, и все технологии, которые были нам доступны, оказались устаревшими. Но это была ставка, и так в принципе обычно бывает. Тогда это сказалось не только на России, точно также пострадали и США, и Европа. Однако, если бы китайцы тогда не переиграли всех, то это стало бы выигрышной историей, которая была сделана вовремя и правильными инструментами.

И если рассматривать «Роснано» как венчурный институт, то он, безусловно, был полезен, тем более, что тогда было очень мало других инвесторов. Помимо прочего проходило и развитие среды, проводились мероприятия, все это тоже можно записать в плюс деятельности корпорации.

Но все же была допущена основная ошибка в конструировании института. В тот момент, когда Россия стала заниматься нанотехнологиями, западные инвесторы уже не вкладывали в это деньги, потому что становилось ясно, что тема наноразвития не выстрелила. Хотя и в качестве инвестора «Роснано» была нужной и полезной организацией.

Однако государственная корпорация – далеко не лучший инвестор в принципе, т.к. в ней не работает стандартный рыночный закон поддержки успешных и списания неуспешных проектов, и ей тяжело действовать как рыночному игроку.