Отличие статистических данных по бедности от личного восприятия существует всегда и везде. Это как с официальной инфляцией, лично наблюдаемой и ожидаемой – значения всегда разные.

Расхождения в уровне жизни объясняются тем, как наборы товаров и услуг расходятся в официальной статистике и личном потреблении: Росстат считает по минимальному прожиточному набору, а личный – по фактическому потреблению.

К тому же нужно учитывать, как каждый конкретный человек представляет себе бедность; часто такое представление сравнительное по отношению к другим людям – если я не могу себе позволить то, что могут себе позволить другие, то я бедный!

Помнится, Шура Балаганов в романе «Золотой теленок» мог назвать с точностью до копейки, сколько денег ему нужно для полного счастья. И для того чтобы определить, что мы понимаем под бедностью, должны быть какие-то критерии. Государство уже несколько раз пересматривало эти критерии.

Сегодня порогом бедности официально названы 15 тысяч рублей, но если посмотреть платежи за коммунальные услуги, то они будут равняться примерно этой же сумме. Конечно, коммунальные счета зависят от города проживания, но тем не менее. И если человек отдает 15 т.р. за коммуналку, то на что ему дальше жить? При таком пороге бедности, ответа на этот вопрос я не вижу. Получается, что у человека не остается денег ни на еду, ни на одежду, ни на что-либо еще, кроме оплаты коммунальных услуг.

С этой точки зрения, порог бедности в 43 т.р., который называют сами граждане нашей страны, также ничтожный. Это всего лишь 400 евро. Можно ли представить себе человека, живущего на такие деньги в ЕС или США? Вряд ли это получится. И все это при условии, что Россия и ЕС практически сравнялись по ценам на те же продукты питания. У нас они стоят либо столько же, либо дороже. Хотя в ЕС, безусловно, счета за коммунальные услуги еще выше.

Представления о бедности у всех разные, возможно, и Борис Березовский считал себя бедным человеком. Что считать бедностью – вопрос открытый. По факту же теперь за гранью бедности оказались пенсионеры, потому что та пенсия, которую они получают, с учетом происходящей инфляции только сокращается, да и начально она не была большой. И остальные люди, которые работают в каких-либо отраслях, не связанных с ВПК, сегодня тоже не шикуют.    

Различие между официальной статистикой и воспринимаемым уровнем бедности – вполне объяснимый результат. Дело в том, что 15 000 рублей в месяц – порог бедности по международным критериям, согласно которым бедным является человек, имеющий доходы меньше 2,15$ в день в ценах 2017 года. 15 т.р. как раз близки к этому международному стандарту.

Но в по-настоящему бедных странах покупательная способность валюты выше, чем в богатых, и люди во многих странах даже могут прожить на эти два с небольшим доллара в день. Однако Россия не относится к числу бедных стран: это страна, где уровень доходов на душу населения выше среднего (по меркам развивающихся экономик), поэтому у нас выше и цены, и прожиточный уровень.

То, что люди воспринимают 43 т.р. как минимальную границу бедности вполне объяснимо. В России цены выше, чем в самых бедных странах мира. И, конечно, у людей сформировано свое восприятие бедности и состав потребительской корзины. Поэтому мне кажется неизбежным, что воспринимаемый уровень бедности будет выше, чем официальный.

Кроме того, на это влияет ещё и фактор неравенства доходов. На его фоне многие люди считают, что относятся, скорее, к бедному сословию, нежели к богатому.

Расхождения между официальным порогом бедности и тем порогом, который считают таковым сами граждане, естественны. Можно по-разному считать порог, который будет использоваться в качестве официального, к примеру, от прожиточного минимума, и это, действительно, минимум – меньше уже просто не придумаешь. Но люди, естественно, хотят больше, и их субъективные оценки всегда будут завышенными. Поэтому расхождения между официальным порогом бедности и субъективными ощущениями граждан были и будут всегда.

Но порог бедности – это определённая черта, своего рода «красная линия», от которой зависит успешность реализации социальной политики. Поэтому в его определении полагаться только на субъективные ощущения нельзя. Принимать во внимание опросы граждан о том, как они представляют порог бедности, можно и нужно.

Но, как я уже сказал, это не просто цифры, а действительный порог, от которого зависит и политика по индексации зарплат бюджетникам, и социальные выплаты, пенсии, пособия и так далее. Поэтому совершенствовать методику расчёта порога бедности необходимо, чтобы он не был заниженным.