В Минздраве России поддерживают ограничение продажи
препаратов для прерывания беременности и их перевод на количественный учет, эта
работа должна завершиться в текущем году, заявил на заседании президиума
фракции «Единая Россия» министр здравоохранения РФ Михаил Мурашко.
Ранее вице-премьер Татьяна Голикова предложила запретить
аборты до 18 лет без согласия родителей.
Важная деталь: неясно, идет ли речь идет о препаратах для
медикаментозного прерывания беременности, но и средствах экстренной
контрацепции.
Директор московского кризисного центра «Дом для мамы» Мария
Студеникина, обращаясь к министру, имела в виду и их, рассказывая Мурашко, что
они вместе с депутатом Госдумы Татьяной Буцкой сделали «контрольную закупку»
Мифепристона и Мизопростола в Москве рядом с Госдумой — и «увидели, насколько
легко купить эти таблетки для медикаментозного прерывания беременности».
Мифепристон является частью двухкомпонентной схемы медикаментозного аборта. В
малых дозах вещество содержится в средствах экстренной контрацепции, которая
предотвращает наступление беременности после полового акта, например, «Женале».
«Ведомости» пишут, что представитель министра после
окончания мероприятия не смог уточнить, идет ли речь не только о средствах для
медикаментозного аборта, но и о средствах экстренной контрацепции.
Эксперты PublicO по-разному относятся к этой инициативе, так как, с одной
стороны, это может способствовать появлению рынка черных препаратов и к росту
количества нелегальных абортов. С другой стороны, консервативная часть общества
обращает внимание, что при обращении к врачу у женщины есть возможность
подумать, делать ли аборт, и это может привести к повышению рождаемости (вопрос
только в осознанности такой рождаемости и в том, не приведет ли это к росту
подростковых беременностей и количеству отказных детей).
Активистка по правам женщин Лена Климанская считает, что
такая мера увеличит число хирургических абортов, более опасных для женщины, чем
медикаментозные.
«Если "учёт" превратится в ограничение доступа,
это будет так. По закону и сейчас нельзя пойти и просто купить горсть
абортивных таблеток», - говорит Климанская.
Политолог Анна Федорова также обращает внимание, что это сделает
невозможной так называемую "экстренную контрацепцию".
«Просто напомню, в чем смысл таких таблеток. Их пьют, если
произошло что-то непредвиденное. И чем быстрее таблетку принять, тем выше
вероятность успеха. Получается, если сделать их рецептурными - то в большинстве
случаев женщина просто не успеет записаться к врачу, получить рецепт и купить
таблетку. То есть вся эта история в целом лишается смысла. Ну, в результате мы,
конечно, получим черный рынок таких препаратов», - полагает Федорова.
Депутат Госдумы, известный своими консервативными взглядами,
Виталий Милонов соглашается, что любое запрещение приводит к появлению теневого
рынка и повышению незаконного оборота веществ.
«В то же время это не означает, что все вещества надо
разрешать. Да, возможно, количество нелегальных абортов будет выше, но
суммарное количество снизится. В рамках своих взглядов я говорю об абортах
именно в контексте сохранения жизни. В моем понимании она начинается с момента
зачатия. Здесь же мы говорим об аборте медикаментозным путем, и такой аборт уже
противоречит концепции по охране здоровья граждан, которая принята в России.
Согласно этой концепции, перед тем как делать аборт, с женщиной говорит врач и
предлагает ей взять паузу «на подумать». Медикаментозный аборт лишает женщину
права на осознание такого шага», - полагает Милонов.
Руководитель благотворительного фонда «Волонтеры в помощь
детям-сиротам» Елена Альшанская говорит, что практически нигде в мире нельзя
купить подобные препараты в свободном доступе, и получение рецепта на них
связано с походом в официальную клинику.
«Мы в целом долго по многим позициям в сфере медицины отличались
более свободным доступом и к любым медикаментам, и к врачебной помощи, это все
было в рамках еще советской медицинской парадигмы, в том числе свободного права
на аборт. Похоже, этот период тоже заканчивается. Я не медик, аборты не моя
тема, судить профессионально - правильно ли было, как у нас, или надо
стремиться подражать всему остальному миру в ограничениях к доступу к разного
рода медикаментам за исключением витаминок и самых простых обезболивающих - я
не могу. Но то, что это признак окончания эпохи доступности, очевидно. Возможно,
мир доступных сложных медикаментов был связан с большим доверием взрослому
человеку, что вот он осознан, дееспособен, может сам принять решение. Больше
так никто граждан не воспринимает, и у нас, похоже, тоже. Я при этом оговорюсь,
уверена, что подобные препараты хорошо бы и правда принимать под наблюдением
врача, но как это должно быть устроено, чтобы не навредить и здоровью человека,
и его праву на частную жизнь - не знаю», - резюмирует Альшанская.
