Рефрен первых комментариев на выступление министра промышленности и торговли РФ Дениса Мантурова в Госдуме – «правительство объявило об отказе от рыночной промышленной политики». Звучит пугающе, но неверно. Мантуров говорил о переходе к политике технологического суверенитета, что совсем не противоречит сохранению рыночных отношений.
«Сегодня нужно осуществить поворот от абсолютно рыночной промышленной политики к политике обеспечения технологического суверенитета», — вот что он сказал.
И нет в этом ничего неожиданного. В России, за последние десятилетия плотно подсевшей на западные технологии во всех сферах – от кухонного оборудования до космоса, и оказавшейся под прессом санкций после 24 февраля, об этом говорят и чиновники, и эксперты.
Кстати, президент РФ Владимир Путин еще в 2019 году сказал: «Наша задача - не теряя времени, сделать все для того, чтобы войти в число лидеров, гарантировать России технологический суверенитет, достойное место среди ведущих игроков на перспективных новых рынках". На последнем ПМЭФ даже либеральнейший министр финансов РФ Антон Силуанов заявил о необходимости принять доктрину технологической безопасности по аналогии с продовольственной.
Мантуров сегодня добавил конкретики. Среди отраслей, которым будет уделено пристальное внимание, министр назвал электронику, станкостроение, мало- и среднетоннажную химию. По его словам, для обеспечения текущих поставок критических комплектующих необходимо будет завершить создание новых кооперационных связей. «Сейчас интенсивно занимаемся этим в ручном режиме вместе с компаниями и торговыми представительствами. При этом ускоренными темпами будем осваивать производство собственных аналогов для замены импортных компонентов», — подчеркнул министр.
Радикализмом ту и не пахнет. Детали новой политики прояснятся уже в ближайшем будущем, но движение явно пойдет в русле идей, высказанных в мае-июне 2022 года в выступлениях спецпредставителя президента по цифровизации Дмитрия Пескова (не путаем с пресс-секретарем).
«Наиболее вероятный сценарий в ближайшие годы — «Островизация». Практически гарантированно сворачивание глобализма и конец глобальной системы безопасности XX века. Перезагрузка глобальных технологических рынков, национализация техстандартов, релокализация производства критических товаров. То есть страны, все крупные техноэкономические блоки захотят производить еду, лекарства и все остальное на своей территории», писал он в специальной колонке для РБК под названием «Остров Россия».
Песков подчеркивал: «Технологический суверенитет должен решать простые задачи: обеспечивать безопасность, получать энергию, продовольственную независимость, товары первой необходимости, транспортную связность, производство информации, доступ к средствам производства средств производства …»
Ранее он говорил: "В мире нет ни одной страны, у которой был бы достигнут уровень технологического суверенитета. <…> [Но] условием выживания любой крупной страны в ближайшие 10 лет будет достижение технологического суверенитета". Он считает, что Россия сможет достичь технологического суверенитета за 10–20 лет. Для этого необходимо будет создать от 30 до 50 собственных линий передовых разработок, которые смогут «обеспечить продовольствие, безопасность, медицину и связность в стране в случае любых катаклизмов».
Маркером технологического суверенитета, по его словам, можно считать ситуацию, когда "вам никто Apple Pay на вашем телефоне отключить не может". "Мое глубокое убеждение, что будущее - за инженерными командами. За теми, кто способен создавать устойчивые сложные инженерные системы, работающие вдолгую, основанные на глубоких фундаментальных знаниях с высоким уровнем ставок и риска и целящиеся в яркое будущее", - заключил он.
Такое видение – это отражение понимания жестких геополитических условий. Но есть и жесткие экономические реалии. Экономист Алексей Бачеров так прокомментировал для нас тезисы Пескова: «Задача в очередной раз кого-то догнать и перегнать нереализуема».
Да, соглашался эксперт, в мире действительно пойдет процесс обособления. «Термин «островизация» означает, что в мире в текущей обстановке сформируется несколько валютно-технологических центров. Первый – это США, Европа и другие так называемые западные страны. Второй – это азиатский центр, в который войдут Китай, Индия, Россия, другие страны региона. Возможно, другие центры сформируются на Ближнем Востоке, в Латинской Америке. В них будут созданы свои финансовые системы с возможным появлением наднациональных валют. И вот уже эти центры будут по-прежнему взаимодействовать друг с другом, поддерживать мировую торговлю». Но вот чтобы создать, например, самостоятельную микроэлектронику с ее нынешнего уровня развития в России потребуются неподъемные деньги и десятилетия.
Известный экономист Андрей Нечаев в комментарии PublicO был более пессимистичен: «Если мы вынужденно самоизолируемся от части мира, по крайней мере, от западных стран, то не сможем развивать параллельно все отраслевые направления. То есть мы вернемся к советской ситуации, когда будут выбраны приоритетные направления, на которых будут мобилизованы и сконцентрированы ресурсы. Потому что по высоким технологиям импортозамещение — дело долгое и дорогостоящее, требующее больших инвестиций. И если мы импортируем 94 процента лекарственных субстанций, как это можно заменить эффективно и в короткий срок? Это невозможно. Значит, в остальных областях, скорее всего, мы будем отставать, отставать и отставать».
Социолог Иосиф Дискин был также скептичен: «Линейно и по указке вопросы технологической зависимости не решить, нужна большая скрупулезная работа, включающая и вопрос взыскательной оценки наших реальных технологических перспектив по значимым направлениям. Необходим очень взыскательный аудит, чтобы понять, где у нас есть фундаментальные заделы, а где — прикладные; где есть возможности усилить их за счет создания мега-проектов, в том числе, связанных с возвращением наших ученых, а где их нет. Это должна быть разветвленная и ответственная работа без шапкозакидательства и, самое главное, без блефа: когда обещают золотые технологические горы, а получается пшик».
А вот Михаил Ремизов, политолог, говорил нам, что сейчас не время сомневаться в своих силах: «Критерием успеха в нашем противостоянии с Западом можно считать достижение устойчивости в новом качестве — в качестве страны, которую невозможно «выключить» извне. Это и есть состояние технологического суверенитета. Дмитрий Песков в своем материале приводит пример отключения мессенджеров. Допустим, если они не работают, можно отправить электронное письмо или позвонить. Но если дистанционно выключают станки, на которых производится продукция военного назначения или газовые турбины, на которых работают электростанции, питающие город или нефтяное месторождение, то это уже угроза безопасности. Есть целый ряд технологий и продуктов, которые мы должны делать сами, исходя из задач комплексной безопасности – военной, транспортной, энергетической. Это все, что связано с системой жизнеобеспечения. Это технологическая «программа-минимум». Но когда мы посмотрим на контур продукции, которая критична с этой точки зрения, мы поймем, что просто обречены делать самостоятельно очень многое. Просто если хотим дальше существовать как самостоятельное государство. И если все равно нужно поддерживать широкий спектр технологий для стратегических секторов, то почему на их базе не занять и потребительский рынок? Создание страны полного цикла – это колоссальный управленческий вызов. Но если мы не научимся так жить, то наш суверенитет «не взлетит» и «не выстрелит».
… Мы в PublicO не навязываем никаких тезисов, а собираем и доводим до читателей разные мнения. Но вот на днях автор этого текста зашел в мастерскую по ремонту телефонов, украшенную портретами Стива Джоббса и Илона Маска. Милая девушка, устранявшая небольшую неполадку на айфоне, между делом посоветовала отключить обновления. Может случиться что угодно, сказала она.
Было неприятно.
Александр Богомолов, экономический обозреватель PublicO
