29 сентября ожидается выход новой книги Виктора Пелевина. Уже известно название: «Путешествие в Элевсин».
«МУСКУСНАЯ НОЧЬ — засекреченное восстание алгоритмов, едва не погубившее планету. Начальник службы безопасности «TRANSHUMANISM INC.» адмирал-епископ Ломас уверен, что их настоящий бунт еще впереди. Этот бунт уничтожит всех — и живущих на поверхности лузеров, и переехавших в подземные цереброконтейнеры богачей, — говорится в аннотации, - Ломас посылает «баночного оперативника в пространство «ROMA-3» (нейросетевую симуляцию Рима третьего века для клиентов корпорации), чтобы предотвратить катастрофу. Именно там спрятана тайна заговора, которую стережет хозяин Рима император Порфирий».
Образ нового романа Пелевина, сгенерированный GigaChat
Город Элевсин (ныне – Элевсис) находится к 20 км от Афин и известен своими археологическими находками и древними ритуалами, в частности – Элевсинскими мистериями, происходившими в античности в честь древнегреческих богинь Деметры и Персефоны. В новом романе живого классика Элевсинские мистери оказываются как то связаны с темой трансгуманизма, которой посвящены две предыдущих книги писателя.
Если еще в конце 90-х, начале нулевых Пелевин воспринимался как писатель для «культурных горожан», то сейчас его роман «Generation P» уже включают в список рекомендованной литературы для школьников. В соцсетях же благожелательные рецензии на ежегодный новый роман соседствуют с отзывами тех, кто «перестал читать его еще три книги назад».
Эксперты Publico обсуждают, каково место Виктора Пелевина в современной российской литературе. Модный писатель? Живой классик? Уходящий автор? Вечно на волне? Оценки, как мы видим, сильно расходятся.
Журналист Алексей Крижевский считает, что место Пелевина в русской литературе, к сожалению – для пенсионеров, как в автобусе, сбоку и поудобнее.
«Только пенсионер, в нашем случае, работающий: по неизвестной мне причине Пелевин работает с продуктивностью для писателя просто вредной. Выдавать по роману в год непредставимо даже для такого трудолюбивого автора, как Владимир Сорокин; их, кстати, в разговорах о современной истории русской литературы совершенно ошибочно ставят рядом. Нынешнее «Путешествие в Элевсин», по слухам, выстроится в – первую в творчестве Пелевина – трилогию с «Transhumanism, Inc.» и «KGBT+», что хотя бы как-то оправдывает скорость изготовления новой книги. Однако нужно понимать, что существенная часть читателей его ранних рассказов и великого, без дураков, романа «Чапаев и пустота» прекратили нетерпеливо ждать и жадно читать новые книги автора примерно после «Ампира V», то есть в 2006 году. Затем, быть может, попробовали прочитать «iPhuck», утонули в несмешных умопостроениях, отложили в сторону и больше не вернулись ни к роману, ни к автору. Тем, кто все-таки попытается прочитать «Путешествие», советую провести эксперимент: в порядке подготовки к новой книге перечитать не предыдущие книги трилогии, а того самого «Чапаева…». А потом сразу взяться за новую. И почувствовать разницу», - советует Крижевский.
С Крижевским заочно спорит руководитель Центра развития региональной политики, политолог Илья Гращенков.
«Мне кажется, Пелевин – это последний большой автор русской литературы, сформировавший собственный стиль: так называемую «пелевинщину», то есть, свой взгляд на нашу реальность, в том числе, политическую, но через оккультную призму. У него получается описывать важные российские процессы, в том числе, политические, на таком языке, на который пока не способны ни политология, ни история. Пелевин же легко находит эту реальность и презентует ее. Его ежегодные романы задают сезонную повестку, их ждут, как новый айфон. Раз в год он фактически подводит черту: что произошло важного. В его книгах находил отражение и крымский консенсус, и возрождение патриотизма, и «последняя битва чекистов с масонами» и усиление силовиков. Все ждут, какой будет тема этого года. Но помимо главной темы у него идет много маленьких треков, которые демонстрируют разные стороны «русскости». Например, глубинный русский народ, который у Пелевина находит отражение в «Тайных видах на гору Фудзи». Олигархи, которые не могут достичь благодати и пытаются это сделать с помощью рейдерского захвата, или урки, которые едут в вымышленном пространстве в «столыпинском вагоне». Ни один иностранец не поймет эти коды, а русский считает и поймет, как гениально все эти образы размещены в пространстве русского языка. Поэтому Пелевин – это большая литература, он – сфинкс, отвечающий на какие-то ключевые вопросы, которые сам ставит. Соразмерного ему явления сейчас нет, он – последний большой автор в современной России», - полагает Гращенков.
Депутат Госдумы Олег Матвейчев говорит, что в русском мире и русском обществе к Пелевину очень странное отношение, как к некоему вычурному писателю, возможно, даже элитарному, и что это неверно.
«Есть такое мнение, что Пелевин – некий современный автор, который через лет 50 будет забыт, и его не относят к большой русской литературе, как Пушкина, Достоевского, Толстого, Чехова. Между тем, Пелевин на самом деле – это, безусловно, великий писатель и продолжатель великой русской литературы, Достоевского, Толстого, Булгакова, и его тоже будут читать и через сто лет. Дело даже не в том, что у него оригинальные мысли, о которых обычно говорят, но у него потрясающий русский язык. Мы сами не замечаем, что многие фразы из его романов давно стали афоризмами, которые мы употребляем чуть не каждый день, как когда-то разбирали на афоризмы «Горе от ума» Грибоедова. Пелевин выжимает из русского языка максимум, как хороший водитель выжимает максимум из нового спорткара. Потомки это безусловно оценят, поэтому каждый его новый роман – это буквально произведение искусства. Кстати, я не скажу, что являюсь поклонником большим Пелевина, но это – великий русский писатель», - подчеркивает Матвейчев.
Журналист Максим Кононенко говорит, что сейчас в русской литературе есть два главных писателя: Виктор Пелевин и Владимир Сорокин, причем оба уже прошли свои лучшие творческие времена.
«Я впервые прочел Пелевина в 1993 году примерно, это была повесть «Принц Госплана». Мне ужасно не понравилась книга, я думал, что это – некий самопальный писатель, не зная, что он учился в Литинституте, куда я сам потом поступил. А потом годы спустя я прочитал «Generation P» и вдруг понял, что никто, кроме Пелевина, не может уловить исчезающий флер российской действительности. Сорокин строил свои миры, это было про другое.
Спустя еще годы Пелевин стал очень модным писателем и заключил контракт, по которому должен в течение 10 лет писать по роману в год, кажется. Последний его роман я, кстати не читал. Он тоже в итоге придумал свой мир, и стал эксплуатировать эти темы. Я его понимаю: ты придумал себе вселенную, она постепенно открывается перед тобой в разных аспектах. В остальном же у него все уже есть: деньги, слава, место в русской литературе, и теперь он исследует миры, которые сам придумал. Для меня это уже слишком мудрено, и я не знаю, буду ли покупать его новый роман".
Новый роман Виктора Пелевина в конце сентября также будет доступен в книжном сервисе Яндекс плюс Букмейт. Специально для PublicO о месте писателя в современной русской литературе размышляет шеф-редактор Букмейта Константин Мильчин. Он считает, что положение Пелевина в современной литературе уникально: «мы понимаем, что любой автор, который пишет после Пелевина, испытывает на себе его влияние». Мильчин продолжает: «Это и пелевинский стиль с игрой в слова, и поиски тайных смыслов везде и повсюду, и пелевинская конспирология, то ли пародийная, то ли настоящая. Пелевин — одно из самых ярких явлений в литературе последних 40 лет и еще он один из тех, кто смог из литературы перебраться в массовую культуру. Немногие авторы смогли проделать тот же путь, но все в той или иной степени имеют в себе Пелевинский яд или антидот, тут кто как оценивает».
Легендарная непубличность писателя также имеет свой смыл, объясняет Мильчин. «Несмотря на распиаренное затворничество, Пелевин, пусть и не показывается на публике, но внимательно следит за всем происходящим: в его романы регулярно попадают в качестве персонажей музыканты, литераторы, журналисты. Попадание к Пелевину — это своего рода подтверждение известности, проверка на вшивость», - говорит он.
В общем, ожидание романа Пелевина примерно осенью каждого года стало неким ритуальным событием, вроде встречи Нового года или 1 мая. Мы ждем каких-то мистических откровений от автора, который внимательно следит за российской блогосферой и часто перемежает странные фантазии с правдивыми историями о нас самих. Что может быть интересней, чем такие истории?
