28 мая 1987 года – ровно 35 лет назад – немецкий авиатор-любитель Матиас Руст совершил знаменитый полет, в результате которого пересек воздушную границу СССР, посадив самолет на Красной площади в Москве.
Девятнадцатилетний летчик буквально впорхнул в приоткрытый занавес перестройки, став неоднозначным символом этой эпохи – наивных ожиданий свободы и мира, обвинений в поражении систем безопасности советского государства и раскола между сторонниками либеральных реформ и их противниками в лице «настоящих» коммунистов. Поразительно, что детали загадочной операции на удивление хорошо подготовленного пилота-любителя до конца не ясны до сих пор, порождая новые конспирологические теории.
Что нам известно наверняка?
Пожалуй, единственное, что не вызывает сомнений в истории этого полета, является задокументированное приземление Руста на Большом Москворецком мосту и его дальнейший путь до собора Василия Блаженного по земле. Есть и другие относительно достоверные детали – согласно многочисленным свидетельствам, юноша покинул Германию 13-го мая, сказав родителям, что отправляется в путешествие по северной Европе. До 25 мая Руст действительно совершал полеты в этом регионе, останавливаясь на островах северной Шотландии, в Рейкьявике, Бергене и, наконец, в Хельсинки. К границам СССР он направился только через несколько дней, отклонившись от согласованного с летным управлением курса и вступив на один из самых оживленных воздушных путей – маршрут Хельсинки–Москва.
По всей видимости, самолет наблюдался на всем маршруте – несколько раз в небо поднимались советские истребители, но сигнала для атаки они не получали – во всяком случае, так сообщали представители союзных вооруженных сил, ссылаясь на ограничительные международные договоры 1984 года, обеспечивавшие безопасность гражданской авиации после трагедии с южнокорейским «Боингом‑747», сбитым над Сахалином. После приземления Руста быстро задержали, а в зале суда подросток прочитал знаменитую речь о мире, объяснив свои мотивы желанием построить мост между СССР и Западом.
Немногое известно о событиях, последовавших за подвижническим – и равно безумным – полетом. Руст был осужден на 4 года колонии, но находился в заключении всего 14 месяцев, после чего был депортирован в Германию. В 1989-м он был отправлен на альтернативную военную службу в госпиталь, где был осужден за нападение на медсестру.
На этом убедительные факты заканчиваются. Был ли Руст на самом деле романтическим подростком-любителем, родившимся в рубашке, или его полет был заранее подготовлен? Действительно ли он решился на полет из-за безумной мечты? Как ему удалось долететь до Москвы незамеченным – или хотя бы не получив предупреждения от советской авиации по радиосвязи? В связи с чем он был амнистирован, и что происходило с ним в тюрьме? Существовал ли «подсадной учитель английского языка», якобы находившийся в одной камере с подростком, охотившийся за секретами западной разведки?
Заговор Горбачева
Действительно, крайне таинственную историю о полете Руста быстро разобрали на шутки и городские легенды – Красную площадь какое-‑то время насмешливо называли «Шереметьево-3», а некоторые всерьез поверили в то, что на ней установили специальные маячки для отслеживания снижавшихся самолетов.
В Европе поступок пилота-любителя мифологизировали иначе. Газеты пестрили предположениями от невинных, что Руст решился на трюк из-за спора или желания впечатлить девушку, до сумасшедших – что юноша собирался разбрасывать с самолета листовки с призывами освободить нацистского лейтенанта из тюрьмы. В СССР к делу относились серьезнее, подозревая причастность Руста к международному заговору, в ходе которого самолет должен был быть сбит, спровоцировав новый всплеск неприязни к государству в зарубежной прессе.
Впрочем, одна народная интерпретация произошедшего сохранилась в общественном сознании лучше других – пожалуй, даже не из-за своей большей убедительности и подробности, но из-за счастливого, как и сам полет, попадания в историческую тенденцию. Речь идет о теории, в которой организатором авантюры с пересечением воздушной границы СССР называют Михаила Горбачева.
Сторонники этой версии пытались и до сих пор пытаются представить глобальные перестановки в высшем военном руководстве, последовавшие за прилетом Руста, как провокацию со стороны Кремля и КГБ. Дело, оказывается, было не в том, что ВС утратили способность обеспечивать безопасность границ, что и вызвало гнев начальства. Считается, что в планы Горбачева входило сместить консервативных генералов и дискредитировать их власть внутри страны, чтобы поддержать непопулярные в армии мерорриятия перестройки. «Об этом свидетельствовало нежелание разобраться в том, что система ПВО страны создавалась для борьбы не с любыми средствами, способными летать в наше воздушное пространство, а прежде всего для отражения нападения с воздуха и космоса боевых самолетов, крылатых ракет и других беспилотных средств, представляющих опасность для объектов страны, что никакая ПВО любого государства в мирное время не может противостоять воздушным хулиганам, преднамеренно нарушающим воздушное пространство, тем более на летательных аппаратах спортивного типа на малых и предельно малых высотах» – комментирует свои предположения В. М. Красковский, бывший командующий войсками РКО.
Подобным образом инцидент Руста объясняют не только военные в отставке и критики «Нового политического мышления»: аргумент о возможной – хотя и недоказанной, и потенциально случайной – взаимосвязи между замыслами Горбачева в отношении военных и полетом 28 мая стал общим местом в западных исследованиях борьбы внутри союзного руководства в середине 1980-х.
Подобное случалось
Главным аргументом сторонников теории заговора является предположительно не соответствующая вине жестокость наказания. Несанкционированные посадки самолетов в центрах оживленных городов были нередкой проблемой в странах, где существовала частная авиация – там реформированию подверглись только службы, ответственные за оперативное прохождение информации, в частности, радиолокационные службы. Впрочем, этого нельзя сказать об СССР. Один из самых известных случаев приземления иностранных пилотов в Москве – инцидент с пролётом закупленного Советами немецкого Ju-52, произошедший 15 мая 1941 года – закончился не только перестановками в военном управлении, но и массовыми арестами. Тогда не согласованной осталась лишь дата полета – и самолет «упустили» сразу несколько пограничных постов, тогда как некоторые приняли его за рейсовый советский ДС-3.
Сам Матиас Руст спустя 25 лет после своего полета, то есть 10 лет назад в интервью журналистке «Комсомольской правды» Галине Сапожниковой признался, что хотел поспособствовать делу «перестройки». «Я хотел активно поучаствовать в перестройке и надеялся, что Горбачев меня в это движение включит, - сказал он, добавив, - И считаю, что перестройку немножечко ускорил». Сегодня трудно, конечно, однозначно оценить последствия содеянного немецким авиалюбителем. Он запустил в СССР волну антимилитаризма, что имело разные последствия. Наш сайт не первый раз обращает внимание на поразительный дефицит в сегодняшнем мире «послов доброй воли» - что серьезных, что полускандальных, типа того же Матиаса Руста. Людей, способных подняться над цивилизационными страстями, выступить против милитаризма в своих странах, призвать к информационной открытости можно пересчитать по пальцам: мир снова стал серьезнее и жестче, как в первую половину XIX века. Поэтому люди подобные Русту воспринимаются сегодня как персонажи минувшего века, который кажется нам все менее понятным.
Полина Аляксина, специально для PublicO
