Практически не осталось областей, на которые ЕС
может наложить очередные ограничения, с грустью говорила в начале октября
премьер-министр Эстонии Кая Каллас.
А вот поди ж ты – нашлись!
ЕС подготовил новый, девятый пакет санкций против
России. В него, по данным Financial Times, войдут запреты на новые инвестиции в
горнодобывающую промышленность с исключениями для «некоторых конкретных
продуктов», на сделки с российскими компаниями по маркетингу и исследованию
рынка, на вещание четырех телеканалов. От SWIFT отключат еще три российских
банка, введут ограничения против российского сектора беспилотных летательных
аппаратов, контроль за экспортом продукции двойного назначения на сумму более
2,3 млрд евро и индивидуальные санкции против 180 человек.
Не впечатляет как-то. Все это уже было, так или
иначе применяется на практике. Похоже больше на пиар, чем на реальные действия.
Некоторое время назад еврокомиссар по делам юстиции Дидье Рейндерс говорил, что основной упор в девятом пакете будет
сделан на борьбе с обходом санкций через третьи стороны. Это было бы логично,
но сейчас тезис о криминализации обхода в санкционный пакет не входит.
Их френдшоринг и наше плато
Дискуссии об эффективности санкций против нашей
страны ведутся с самого начала их введения в 2014 году. И хотя с высоких трибун
от Обамы до Байдена говорилось, что их применение «разорвало российскую
экономику в клочья», в реальности эффект довольно скромен. Минэкономразвития не
раз улучшало свои прогнозы по спаду ВВП России по итогам 2022 года, в последний
раз с 4,2 до 2,9%. На следующий год прогноз ЦБ предусматривает спад российской
экономики на 2,6%, а МВФ недавно улучшил свой прогноз на 2023 год до минус 3,4%.
Эксперты Женевского центра изучения политики
безопасности, однако, выражая консенсусное мнение, считают, что санкции,
особенно технологические, подрывают развитие России и Китая, их военного и
экономического потенциала и лишают возможности наращивать политическое влияние
в мире. Поэтому в США, в первую очередь, на санкции продолжают делать ставку.
Разработана даже концепция «френдшоринга» (friendshoring) — выстраивания
торговых и производственных цепочек преимущественно со странами, «разделяющими
ценности демократии». Влиятельная дама - министр финансов США Джанет Йеллен – один из ее главных
адептов.
Прощай,
глобализация?
При этом цена для вводящих санкции стран также довольно
высока. Инфляция, в первую очередь в ценах на энергоносители и продовольствие,
жестко бьет по рядовым потребителям, снижает темпы роста экономики, хотя и не
переводит их пока в отрицательную зону. Есть и другой аспект. На днях президент
Франции Эммануэль Макрон говорил о
разнице в цене конфликта на Украине для Брюсселя и Вашингтона. Он отметил, что
потребители в государствах ЕС вынуждены платить высокую цену за поставляемые из
США энергоносители. А это негативным образом сказывается на отношениях и влияет
на конкурентоспособность европейских стран.
Но когда говорят, что санкции – это чуть ли не благо
для нашей экономики, не верьте. Спад есть, и это плохо. Доходы населения
падают. Страдает бюджет страны, который уже сейчас рассчитан с дефицитом до
2025 года. В будущем году он составит 2% ВВП (3 трлн рублей), в 2024 году —
1,4% ВВП. А в результате введения новых санкций против России он может еще
вырасти. Глава Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Александр Шохин говорит: «Мы считаем,
что 2023 год будет более сложным, поскольку уже инерции не будет, и выйти на
плато, на нулевой рост будет очень непросто. В лучшем случае в конце года
начнется, хорошо, если в третьем квартале, а скорее – в четвертом, какое-то
выравнивание».
Более половины компаний, занимающихся
внешнеэкономической деятельностью, переориентировали ее из-за
санкций, показывают опросы Торгово-промышленной палаты (ТПП). Около 62%
респондентов отметили значительное влияние санкций на общие результаты
деятельности компаний: больше всего пострадали малые и микропредприятия.
Оптимисты, рассчитывающие на быстрый
восстановительный рост, опираются на исторический опыт кризисов с конца 90-х
годов. Резкий спад в первый год и подъём в следующие год-два. Но нынешний
кризис развивается на фоне санкций, об отмене которых нет и речи, миграционного
оттока, подрубающего потребительский спрос, и призраков мировой рецессии,
угрожающей энергетическому рынку.
7 источников оптимизма
Экономисты называют группу факторов, обеспечивших
устойчивость нашей экономики в условиях беспрецедентного санкционного нажима:
- высокие цены на энергоресурсы;
- параллельный импорт, введение которого позволило
избежать дефицита особо важных товаров;
- профицит бюджета. При этом 43% доходов приходятся
на нефтегазовый сектор, 57% — на ненефтегазовый;
- профицит текущего счёта платёжного баланса, что
также стало следствием санкций, серьезно ограничивших импорт при росте экспорта;
- политика ЦБ РФ, обеспечившая устойчивость рубля и
относительно низкую инфляцию;
- уровень госдолга, который по-прежнему остаётся
одним из самых низких в мире. Объем ФНБ перекрывает внешний госдолг в 3,3 раза;
- опыт работы в режиме санкций с 2014 года. Над
программой импортозамещения принято подтрунивать, но вы вспомните наши магазины
образца 2014 года и сравните с днем сегодняшним. Мы практически полностью
перешли на собственное продовольствие. И это лишь наиболее очевидный пример
успеха на этом направлении.
Нам остаётся сегодня надеяться, что и в следующем
году все эти факторы сохранят свое действие. Тогда и на новые санкционные пакеты
можно будет реагировать так же, как и на девятый: скептически пожимая плечами.
