Колумнистика в России переживает серьёзнейший кризис

В настоящий момент колумнистика в России переживает серьёзнейший кризис. Ведущие колумнисты последних лет, ныне еще здравствующие и не утратившие своего литературного таланта, либо пребывают в какой-то относительной, на мой взгляд, невостребованности — Максим Соколов тому классической пример, либо качество их творчества заметно снизилось. Не буду называть фамилий, они многим хорошо известны.

Отчасти причины этого — ослабление конкурентной среды.

Смысл колумнистики заключается не в том, чтобы привлекать массы, если брать колумнистику газетную или Интернет-издание, это не блогинг, чья задача заключается в том, чтобы привлекать большое количество читателей. Смысл колонки в том, чтобы удерживать определённый сегмент общественного мнения, выражая его настроения, и соотносить эти настроения с позицией общественных или политических элит. Являться посредником, толмачем, шерпой между элитами и электоратом. Переводить, условно говоря, язык элит на язык улицы и наоборот.

Есть, например, какое-то решение элит или силовых структур, непонятное патриотическим элитам, например, оставить какой-нибудь город, отступить. Здесь на сцену выходит колумнист и говорит, ну, ребят, смотрите, вот это нужно для того-то и для того-то.

Есть и другая сторона: нужно донести голос общественного мнения до лиц, принимающих решения. На сцену опять выходит колумнист и говорит, ребята, вы там немножко заигрались в свои элитные игры и не учитываете настроение людей. Если сдадите город, ваш же избиратель вас не поддержит, это будет большой ошибкой.

Подобная связка, которая может быть только индивидуальной и публичной, и есть задача колумнистики. При этом колумнист не обязательно должен быть массово раскрученным автором. Его популярность и влиятельность — это не влиятельность рэпера или массового блоггера.

Самые влиятельные американские колумнисты — Дэвид Игнатиус («Вашингтон Пост») и Томас Фридман («Нью-Йорк Таймс»). Нельзя сказать, что Дэвид Игнатиус самый читаемый автор в Америке, но его мнение имеет большее значение, чем мнение Брюса Спрингстина, потому что он доносит до либерального общественного мнения, на которое ориентируется «Вашингтон Пост», позицию американских спецслужб. Но он совсем не пропагандист спецслужб, а именно модератор между ними и либеральным читателем. Элиты читают его в том числе для того, чтобы понять, не потеряли ли они связь со своим избирателем.

В России сегодня, к сожалению, такая связка, на мой взгляд, не очень выстроена. Именно по той причине, что колумнист подменяется блоггером, а блоггер эффективен именно в роли пропагандиста, от которого требуется лишь литературное мастерство и технический талант. И для блоггера очень важно не выпасть из своей стаи, как говорят, «не зашквариться», чтобы удержать внимание массового читателя. Условно говоря, настоящий колумнист — это офицер большой шахматной партии, блоггер — это не более, чем пешка. Когда нужна массовость, когда общественное поле не сегментировано, никакой нужды в колумнистах-офицерах нет, можно обойтись блоггерами-пешками. Но как только возникает сегментирование поля и жесткая политическая конкуренция, блоггерами не обойтись, нужны люди, обладающие автономией для того, чтобы ориентироваться в условиях полевого сражения и принимать самостоятельные тактические решения. Понятно, что в ситуации разного рода консенсусов — естественных или навязанных — элита не понимает, зачем терпеть такие фигуры, когда можно обойтись раскрученными талантливыми литераторами, собирающими тысячи лайков.

Я думаю, по мере общественной поляризации, по мере усиления политической конкуренции, момент единодушия, которое мы сейчас переживаем, рано или поздно кончится, даже скорее рано, чем поздно. Колумнистика снова возродится, потому что желание удержать свой электорат или желание объяснить ему, что на самом деле хотят элиты, будет требовать не просто примитивных способов мобилизации, не только осмысленного разъяснения тех или иных действий в условиях полемики с оппонентами, но также и некоторой обратной связи, причем публично выстраиваемой. Это приведет к тому, что колумнистика, и в том числе газетная, обязательно возродится.