Бывшая редактор Первого канала Марина Овсянникова вернулась в Россию и провела у Кремля антивоенную акцию. Ранее Овсянникова в марте появилась в эфире программы «Время» с пацифистским плакатом.
Первый канал также покинула телеведущая Жанна Агалакова. Нет ясности и с судьбой Ивана Урганта и его вечерним шоу: весной телеведущий уехал из России, потом вернулся, потом снова уехал, при этом разместил в соцсетях антивоенную публикацию. Сейчас шоу Урганта не выходит, как и другие развлекательные программы, и на медиарынке появляются слухи то о ее закрытии, то о ее возвращении. Известно, что Первый канал после начала спецоперации России на Украине покинули еще несколько людей, занимавших непубличные должности в производственной части.
На этом фоне в политических и медиакругах снова обсуждают возможную судьбу руководителя Первого канала Константина Эрнста. Уже много лет ему то пророчат отставку, то говорят, что им в Кремле довольны.
Эрнст стал гендиректором Первого канала в 1999 году, до этого с 1996 года и убийства Владислава Листьева он был генпродюсером канала и пользовался репутацией человека, сочувствующего либеральным кругам, хотя новости и политические программы на Первом были вполне политически выверены и патриотичны, разве что в «Вечернем Урганте» мелькали шутки на политические темы.
В 2019 году журнал New Yorker посвятил Эрнсту целую статью «Креативный директор Кремля», называя его «создателем визуального языка президентства Владимира Путина» - например, вспоминая решение Эрнста перенести инаугурацию президента из модернистского Кремлевского дворца в Андреевский зал, имперское помещение с царским троном. Эрнст же был режиссером открытия зимней Олимпиады 2014.
«Эрнст сумел сохранить симпатии многих либеральных культуртреггеров, которые отмечают художественную ценность и целостность ряда программ Первого канала», - писал New Yorker.
При этом на Первом канале выходят и политические шоу с крайне консервативным Петром Толстым или шоу «Время покажет» с Артемом Шейниным, Екатериной Стриженовой и Анатолием Кузичевым, которое не упрекнуть в хорошем вкусе: телеведущие позволяли себе нецензурную брань, вступали в агрессивное физическое взаимодействие с гостями и так далее.
Собеседники Publico на медиарынке из числа инсайдеров высказывают прямо противоположные точки зрения на судьбу Эрнста в ближайшее время.
«Вопрос не в том, что уберут Эрнста, вопрос в том, когда и на кого его поменяют», - говорит собеседник, близкий к администрации президента.
«Эрнста не уберут никогда. Им абсолютно довольны», - говорит источник, близкий к Первому каналу.
Полярные мнения высказывают и эксперты.
«Сейчас у государства везде столько проблем, что Эрнст выглядит последним, кого надо наказывать. Теоретически его, конечно, могут подсидеть недоброжелатели, но не факт, что Эрнст сам не будет этому рад. Думаю, он был бы просто счастлив спрыгнуть сейчас с этого корабля. Как человек умный, он вряд ли верит в его перспективы» - говорит оппозиционный политолог Аббас Галлямов.
Политолог Константин Калачев считает, что заслуги Эрнста перед государством так велики, что карьере его ничего не грозит.
«То, что творческие люди могут преподносить сюрпризы - секрет полишинеля. Позиции Эрнста выглядят непоколебимыми. Что же касается имиджа, то он ведь из публичного пространства ушел. Обсуждают тех, кто на виду. А его не видно и не слышно. Так что, я бы за него не переживал. Найдутся и те, кто скажет, что его культуртрегерство и цивилизаторская миссия подошли к концу. Но я бы с ними поспорил. Во всяком случае в программе «Голос» продолжают звучать песни на английском языке. Станет ли он когда-нибудь объектом атак турбо-патриотов? Всякое возможно. Кого-то может не устроить программирование Первого. Но это будут маргинальные атаки. Для власть имущих Эрнст свой», - говорит Калачев.
Политтехнолог Ростислав Мурзагулов вспоминает, как работал на Первом канале старшим редактором и ведущим новостей с 1999 по 2002 год.
«Могу сказать, что никаким либеральным ни Первый канал, ни Эрнст никогда не были. Еще в конце 90-х у нас в редакторской были темники и листочки «этих мочим, этих любим», так и было написано, это было при Березовском еще. Потом надо было уже как можно сильнее хвалить Путина, была война с НТВ, когда все прекрасно все понимали, но делали. Первый канал был такой всегда, это – еще советские традиции центрального телевидения, и они никуда не уходили. Да, например, в 2002 году мне это все надоело, я ушел в пиар и в бизнес, но при этом Первый канал не менялся. Да, Эрнст носит длинные волосы, но это не мешало ему никогда обеспечивать все то, что требовали каждый раз любые кураторы информационной политики в стране.
Поэтому не знаю, откуда взялась мысль, что он - либерал. Оттого, что он любит Земфиру? Ну да, любит. Может быть, он - неплохой человек в частной жизни, может быть, переводит старушек через дорогу, но это не связано с тем, что он делает на канале. Поэтому единичный демарш – это капля в море. На Первом канале работает очень много людей, если учитывать все студии и все производство. Где все эти демарши? Люди спокойно сидят на кухне, вздыхают, что вот опять убили каких-то родственников на Украине, потому что в нашей стране огромное количество смешанных семей. А вот публично высказаться, уехать за границу или просто тихо уйти – так поступают единицы. Поэтому ничем последние события Эрнсту не грозят, ничего с ним плохого не случится, Первый канал будет до последнего оплотом всего, что велят из Кремля.
Вот когда сменится власть, Первый канал снова станет ополотом демократии и либерализма, как это было полгода в 90-е, пока он потом привычно не стал выполнять команды новых командиров, на тот момент – олигархов. Наверное, такая у него судьба. Другое дело, что телевидение, думаю, скоро умрет, и таким образом закончится история Первого канала вместе с ним самим. При этом хочу добавить, что лично хорошо отношусь ко многим сотрудникам Первого канала, у меня там работают друзья, да и вообще много в личном плане приятных людей», - делится оценкой Мурзагулов.
Генеральный директор Центра развития региональной политики Илья Гращенков напоминает, что, когда Марина Овсянникова появилась в прямом эфире вечерних новостей с пацифистским плакатом, многие сочли это довольно странным, и даже были предположения, что целью этой акции мог быть удар по самому Эрнсту.
«Известно, что за пост главы Первого канала уже больше десятилетия идет подковерная борьба, в этом участвуют очень важные сотрудники внутри власти, а также влиятельные медиаменеджеры. Первый канал – это многомиллиардные бюджеты, больше, чем ВГТРК и чем более мелкие каналы, как НТВ, ТВЦ и так далее. Кто-то ставит целью скомпрометировать Эрнста так как, конечно, его можно назвать не столько либералом, сколько человеком, активно интегрированным в западные технологии, который развивал и продвигал вперед телевидение, как таковое. Сейчас усилилась борьба с либералами, и на ее фоне многих не либералов пытаются отправить в отставку.
Схожие позиции у Кудрина, который не либерал, но уже много лет его отставку прогнозируют. Та же история с Эрнстом. По нынешним временам сложно предсказать, чем эта борьба закончится для него, скорее всего, какое-то влияние последние события на Первом канале на него окажут, может быть, фатальное, но однако надо не забывать, что все не просто так, даже если сама Овсянников не в курсе, как ее акции влияют на пост ее начальства, то, скорее всего, в любом случае, за этими акциями ведется наблюдение спецслужб. Окончательное решение может принять или высшее руководства администрации президента, или сам президент. Не стал бы окончательно списывать Эрнста со счетов, наоборот, думаю, на фоне того что сейчас надо укреплять все институты власти, думаю, что такой профессионал, как Эрнст, лучше будет действовать на своей позиции, чем сверхлояльный, но менее технически грамотный чиновник», - говорит Гращенков.
Екатерина Винокурова, специально для PublicO
