Президент РФ Владимир Путин выступил на прошлой неделе на Восточном экономическом форуме.
Аналитики отмечают, что его выступление было посвящено не столько текущему ходу специальной военной операции на Украине, сколько вопросам будущего – видимо, тому, что случится после ее окончания, когда бы оно не наступило и каким бы оно ни было.
«Мы ничего не начали с точки зрения военных действий, а пытаемся только закончить. Начали военные действия в 2014 году, после государственного переворота на Украине, те, кто не хотел нормального мирного развития и стремился к подавлению своего собственного народа, проводя одну военную операцию за другой и подвергая геноциду людей, проживавших в Донбассе, в течение восьми лет. Россия после многократных попыток решить этот вопрос мирным путем приняла решение ответить также зеркально, как действовал наш потенциальный противник, вооруженным путем. Мы это сделали сознательно. Все наши действия направлены на помощь людям, которые проживают в Донбассе. Это наш долг, и мы исполним его до конца. В конечном итоге это приведет к укреплению нашей страны — и изнутри, и ее внешнеполитических позиций… Мы считаем — и в правительстве, и в администрации президента, — наши эксперты считают, что пик самой сложной ситуации у нас пройден, ситуация нормализуется, об этом говорят и макроэкономические показатели. Инфляция снижается, на минимуме безработица — 3,9%. Это важнейшие экономические показатели. В России стабилизировались государственные финансы. Бюджет будет сверстан с профицитом. Спад экономики будет, но незначительный — 2–2,5%... Не нужно ничего делать, что не отвечает нашим интересам. Мы заинтересованы в том, чтобы молодые люди приезжали и учились у нас. Ну что их закрывать-то? Мы заинтересованы в том, чтобы бизнес приезжал сюда и работал у нас, несмотря на все ограничения. А таких очень много бизнесменов, которые любят Россию, доверяют ей и хотят здесь работать. Welcome! Пожалуйста, пусть приезжают и работают, чего их ограничивать?», - говорил Путин.
В минувшую среду сперва на круглом близкого к Кремлю Экспертного института социальных исследований (ЭИСИ), а потом секретарем Генсовета «Единой России» Андреем Турчаком была озвучена предполагаемая дата проведения референдумов по вступлению в Россию ДНР, ЛНР, а также Херсонской и Запорожской областей Украины, перешедших в результате специальной военной операции под контроль российских военных. Как и ранее говорили источники, это может быть сделано 4 ноября, в День народного единства.
Интересно, что круглый стол сопровождал анонс, что «специальная военная операция России на территории Украины близится к успешному завершению». В то же время собеседники, близкие к Администрации президента, говорили об «усталости от радикалов», имея в виду не только оппозицию, но и так наз. «рассерженных патриотов», требующих наказания «предателей», репрессий против «врагов народа», критикующих руководство страны за то, что еще не взят Киев и не ликвидирована украинская государственность.
Источники отмечают, что говорить о возвращении к внутренней повестке и вообще нормализации (кстати, именно это слово используют публично близкие к Кремлю эксперты, характеризуя ход выборной кампании) пока рано, но они уже анонсируют удаление радикалов из медийного поля, так как те, во-первых, пытаются быть «патриотичнее президента», во-вторых, могут сорвать ход мирных переговоров, «которые все равно однажды состоятся».
Растущая усталость обывателя от военных действий специальной операции видна по падениям рейтингов новостных программ на телевидении, откуда с февраля практически исчез развлекательный контент. Военкоры в соцсетях сетуют, что, когда приезжают в Москву, не видят никакой гражданской мобилизации или обеспокоенности: по крайней мере, в публичном пространстве, люди стараются обсуждать другие темы, продолжают ходить на выставки и в кафе.
Есть, впрочем, и «рассерженные патриоты», которые, как мы уже говорили, обвиняют президента и военных в недостаточном продвижении вперед и считают, что СВО должна закончиться взятием Киева и ликвидацией государства Украина, а, в случае прекращения СВО с любым другим итогом предрекают крах и президенту, и российскому государству.
Отвечая на эти обвинения, люди, близкие к АП, говорят, что Кремль устал от радикалов с обеих сторон, и что джинна, выпущенного из бутылки ради патриотической мобилизации, будут загонять обратно, убирая из федеральных медиа.
Радикальные противники СВО, напротив, резко выступают против сценария, если в состав России войдут ДНР, ЛНР, Херсонская и Запорожская область, а с Украиной будет заключено длительное перемирие по корейскому сценарию. Умеренные оппоненты СВО как раз поддерживают такой сценарий, считая его лучшим исходом для этой кампании.
В результате сложившейся ситуации в масс-медиа встает вопрос: готово ли взбудораженное с 24 февраля 2022 года российское общество к тому, что СВО может в закончиться?
Руководитель Международного института политической экспертизы Евгений Минченко говорит, что нельзя говорить о том, готово ли российское общество в своей массе к окончанию СВО, потому что нет понимания, что можно будет считать ее окончанием.
«На старте СВО не было четко сформулировано, какой результат мы хотим получить, так как «денацификация» и «демилитаризация» - это расплывчатые термины. Думаю, что и избиратель смутно понимает конкретные цели СВО. Так как нет заранее четко сформулированного ожидаемого результата, то в случае завершения боевых действий каждая сторона по-своему будет трактовать их итог. Кроме того, возникнет фактор обсуждения понесенных потерь, человеческих жертв, которыми за результат заплачено. Дискуссия цены победы и стоила ли она того, неизбежна. Да, она может возникнуть не сразу, но через какое-то время станет неизбежной. Достаточно вспомнить, что даже цена победы в Великой Отечественной Войне до сих пор является предметом дискуссии», - считает Минченко.
Владимир Путин на ВЭФ действительно говорил в основном про мир, то есть, про будущее в условиях наложенных на Россию санкций, то есть про мир после завершения СВО, говорит политолог Илья Гращенков.
«У СВО будет своя логика завершения. Частично цели будут достигнуты, частично, возможно, нет. Надо будет опираться на то, что сформулирует государство в качестве достигнутых целей. Но тут возникает проблема: люди, в основном, получают информацию от телеканалов. На телевидении же с начала СВО была допущена колоссальная ошибка: туда допустили экзальтированных людей и радикалов, которые постоянно пугали мир угрозой ядерной войны, ударами по центрам принятия решений, взятием Варшавы, Парижа, Вашингтона. Это привело к тому, что теперь нынешние скромные успехи в глазах россиян не могут быть интерпретированы, как безусловная победа, что ведет к проблемам для государства. Отсюда идет раздражение власти риторикой тех же военкоров, которые слишком глубоко погрузились в проблемы фронта и личные судьбы солдат, а не в проведение оптимальной для командования линии освещения. Сейчас проблема принятия обществом нынешних достижений СВО, как достижений – это вопрос переговоров телевидения с аудиторией. Мне кажется, самое время начинать умиротворительную деэскалационную линию, фиксирующую, что СВО начиналась, в первую очередь, для помощи ЛНР и ДНР, это достигнуто, а остальное – от лукавого», - рассуждает Гращенков.
Оппозиционный политолог Аббас Галлямов уверен: люди будут рады самому факту окончания спецоперации.
«Стенания условных дугинцев здесь можно будет смело игнорировать, у них нет никакой массовой социальной базы и это будет глас вопиющего в пустыне. Конечно, потом - по мере успокоения ситуации - люди все чаще будут задаваться вопросом: а зачем вообще всё это было? Удовлетворительного ответа они находить не будут. Эти размышления будут способствовать дальнейшей эрозии базы поддержки режима. Но это будет постепенный процесс, а не обвальное падение», - предрекает Галлямов.
Люди вымотаны темой СВО, более того, нынешняя усталость общества – это совокупная усталость от негативной повестки, доминирующей уже два года, констатирует политолог Александр Кынев.
«Люди не могут находиться в бесконечном негативе. Между концом основной пандемии коронавируса и началом СВО был просвет, это было видно даже по постам в соцсетях: люди выдохнули и решили, что жизнь налаживается. Думаю, что на СВО была такая шоковая реакция, потому что о ее начале объявили в тот момент, когда людям показалось, что они вышли из длинного темного тоннеля на свет, прошли сто метров – и тут новая напасть, как в фильме ужасов. Люди страшно устали и нуждаются в эмоциональной передышке. Думаю, это – причина, по которой люди не хотят даже говорить об СВО. Обратите внимание, например, на отсутствие обсуждения этой темы в общественном транспорте. Люди понимают, что тема настолько всем надоела, что лучший способ испортить отношения с собеседником – это поговорить об СВО. Мы видели недавний соцопрос о том, что 60% людей хотят переговоров, то есть, уже любого варианта окончания. Обратите также внимание: почти все политические партии отказались от идеи использовать эту тему в избирательной кампании. Общественное мнение изношено, и парадокс в том, что люди воспримут, как благо, любой вариант скорейшего окончания. Мобилизация в этой ситуации невозможна, потому что что мобилизовать можно в условиях ожиданий, а сейчас ожиданий от будущего нет, как и нет темы самого будущего», - говорит Кынев.
Политолог Михаил Захаров обращает внимание на то, что нет достоверных данных о том, чего же хочет общество.
«По ощущению и по публичным социологическим данным, чуть более половины выступает за прекращение СВО – но на каких условиях? Где пространство для компромисса, который приемлем? Социология не дает ответов на эти вопросы. Другая половина выступает, по той же социологии, за безусловную победу, но в исследованиях нет информации, каковы же критерии этой победы», - отмечает Захаров.
Есть и иная точка зрения. Политтехнолог, ныне – депутат от «Справедливой России» Дмитрий Гусев считает, что СВО закончится, когда Россия добьется поставленных целей.
«Мы ездили туда с Сергеем Михайловичем Мироновым буквально неделю назад, и люди говорят одно: быстрее бы нас приняли в состав России. Спецоперация может закончиться, только когда наших, русских, людей перестанут обстреливать, когда прекратятся обстрелы Курска, Белгорода. А это произойдет, когда свое существование закончит террористическое государство Украина. Я говорю «террористическое государство», потому что у Украины есть все признаки террористического государства. Все остальное – полумеры, и люди это видят. Те, кто раньше верил украинской пропаганде и бежал в ту же Европу или на Западную Украину видят, что им там не рады, а на освобожденных территориях идет восстановление, и возвращаются домой целыми семьями», - говорит Гусев.
Екатерина Винокурова, специально для PublicO.
