Конституционный комитет Госдумы рекомендовал принять
поправки о пожизненном лишении свободы за «государственную измену» и сроках до
20 лет за «диверсии» и «теракты». Кроме того, депутаты предлагают поднять
нижнюю планку по статье «Акт международного терроризма» — сроки будут
начинаться с 12 лет.
Сейчас по статье УК РФ 275 «Государственная измена» можно
получить от 12 до 20 лет лишения свободы. Обвиняемым в терроризме грозит до 15
лет тюрьмы, в международном терроризме — от 10 лет до пожизненного. За
«диверсии» в России наказывают сроками до 15 лет.
Депутаты должны рассмотреть законопроект во втором
чтении на заседании 13 апреля. После внесения поправок глава комитета Госдумы
по безопасности и противодействию коррупции Василий Пискарев заявил, что
одобрить их должны «оперативно».
Уголовные дела по обвинениям в государственной измене
слушаются в закрытом режиме и общественности редко становятся известны детали.
Однако правозащитники неоднократно указывали на проблему, что с каждой новой
поправкой в законодательство само понятие «государственная измена» становилось
все более и более размытым.
Сейчас статья 275 Уголовного кодекса РФ дает следующее
определение государственной измены:
«совершенные гражданином Российской Федерации шпионаж,
выдача иностранному государству, международной либо иностранной организации или
их представителям сведений, составляющих государственную тайну, доверенную
лицу или ставшую известной ему по службе, работе, учебе или в иных случаях,
предусмотренных законодательством Российской Федерации, переход на сторону
противника либо оказание финансовой, материально-технической, консультационной
или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной
организации или их представителям в деятельности, направленной против
безопасности Российской Федерации».
Что такое «консультационная» или «иная помощь» еще не
смог объяснить ни один депутат Госдумы, так как, при желании, таковой можно
счесть беседу с иностранным журналистом – или даже просто с иностранцем. Непонятно
и что такое «деятельность, направленная против безопасности Российской
Федерации». Более того, не всегда очевидно и то, что составляет государственную
тайну, так как человек может не знать, что узнал что-то, что таковой является.
В качестве примера абсурдного дела по этой статье
можно привести дело 2015 года против жительницы Смоленской области Светланы
Давыдовой, многодетной матери, окна квартиры которой выходили на военную
часть. Когда она увидела, что в части происходит движение, она позвонила в
посольство Украины и сообщила это, так как боялась начала военных действий. Сначала
Давыдову поместили в СИЗО Лефортово, однако вскоре уголовное дело в её отношении
прекращено следователем в связи с отсутствием состава преступления.
Предполагаемой причиной прекращения дела называются результаты экспертизы,
состоявшейся по требованию следственного управления ФСБ. Эксперты сделали
вывод, что Светлана Давыдова не передавала секретных сведений в посольство
Украины.
Разумеется, оправдывать очередное ужесточение
наказаний будут через патриотический пафос, «поиск предателей» и тому подобные
штампы, которые, к сожалению, плотно вошли в обиход российских государственных деятелей
за последний год. Также, разумеется, никто не будет задаваться вопросом о
размытости формулировок статьи, так как серьезный разговор в набор штампов не
укладывается.
Научный руководитель Всероссийского центра изучения
общественных мнений, профессор НИУ ВШЭ Иосиф Дискин говорит, что предложение
об ужесточении наказаний за измену родине, за участие в актах терроризма
является вполне ожидаемым и практически неизбежным в условиях широкой
общественной мобилизации, по существу, в условиях войны.
«Это так возникает всегда, потому что с одной стороны,
идёт внутренняя мобилизация, а с другой стороны, неизбежно такая мобилизация
порождает поиск врагов и тех, кто мешает победе. Это абсолютно естественный и
неизбежный процесс. Стоит помнить концепцию Дюркгейма о том, что масштаб
наказания определяется прежде всего тем, какое негодование соответствующее
деяние вызывает в нравственных оценках общества.
Негодование против предателей, негодование против тех,
кто мешает победе, естественно вызывает желание использовать максимальные
средства наказания. В этом смысле предложение об ужесточении наказания является
естественным и неизбежным. Я думаю, что ничего особо вредного во введении в
качестве максимального наказания пожизненного заключения нет. На мой взгляд,
это естественно.
Но при этом следует помнить (и это криминологические
исследования показывают), что угрозы санкций, в том числе смертной казни,
пожизненного заключения, не выступают фактором, снижающим вероятность
совершения преступлений. Эти вещи в общем не связаны.
Появление максимальной санкции в виде пожизненного
заключения даёт возможность судьям применять это в тех случаях, когда
действительно деяние является вызывающим общественное возмущение, и применение
пожизненного заключения будет рассматриваться обществом как справедливое
воздаяние», - говорит Дискин.
Юрист, экс-член Общественной палаты Илья Ремесло
дает более взвешенную позицию.
«Ужесточение наказания будет иметь эффект, но не
решающий. У нас и сейчас весьма строгое наказание за госизмену.
Начинать лучше с устранения причин, которые
способствуют росту количества госизмен (а это объективный факт и следствие
ситуации, в которой оказалась наша страна).
В России граждане знают о работе наших и иностранных
спецслужб в лучшем случае из сообщений СМИ и художественных фильмов. Слабо
ведется пропаганда в хорошем смысле этого слова, публичные дискуссии.
Никто из "непосвященных" толком не знает,
как работает вербовка, чем это грозит, как отличить госизмену от простого
разговора с иностранцем. Отсюда часто возникает недоверие к правоохранителям, и
недооценка угрозы от тех же украинцев в случае, если человек вступает в некие
отношения с иностранными "друзьями".
На мой взгляд, надо повышать прозрачность и выносить
на публичное обсуждение эти вопросы. А если только увеличить наказание, но не
показывать наглядно, за что оно бывает, то мало что изменится. Люди, которые
идут на госизмену, и так делают это не от большого ума, разрешая себя
использовать. Они как надеялись, что их не поймают, так и будут это делать, если
не объяснять все эти вопросы публично, - рассуждает Ремесло.
Адвокат Максим Пашков объясняет: нынешняя редакция
275 УК не отвечает принципу правовой определенности нормы закона.
«Натягивание статьи по госизмене на любые действия
граждан будет все больше зависеть от оперативной фантазии товарища майора. Более
того, ужесточение сроков не совсем соответствует Конституции, в силу ст. 2
Конституции, по которой высшей ценностью является человек, его права и свободы.
Установление пожизненного наказания на госизмену это явный перебор в наших
правовых реалиях» - считает Пашков.
Политолог Александр Кынев резюмирует: нынешнее
ужесточение видится проявлением общего тренда на запугивание общества.
«Система должна какие-то меры производить. Других она
не умеет, смягчение она себе позволить не может, так как боится подъёма запроса
и на иные меры смягчения. Поэтому будет двигаться путём постепенного ухудшения,
пока не заглохнет или сломается», - мрачно прогнозирует Кынев.
