Спикер Госдумы РФ Вячеслав Володин опубликовал в своем телеграм-канале призыв к уехавшим вернуться, «пока есть такая
возможность».
«Более половины граждан РФ, уехавших после февраля 2022 года, уже
вернулись в Россию. Этот процесс продолжается.
Возможно, кто-то понял, что дом там, где семья, близкие, друзья,
родной язык. Кто-то решил вернуться в комфорт, признав, что мало государств
могут предоставить такие условия для проживания, как в России. На кого-то
повлияла русофобская политика западных государств.
Многие уехавшие столкнулись с отношением к себе как ко второму сорту.
Когда уезжали, думали, что смогут тихо-спокойно отсидеться. Оказалось, не так.
Работу не дают. Детей травят в школах. Банкротят предприятия.
Для того, чтобы лучше понять обстановку вокруг уехавших, достаточно ознакомиться с заявлением Президента Чехии, который предложил проживающих за границей граждан России отправить в концлагеря. По образцу США, где 80 лет назад за колючую проволоку помещали всех без исключения японцев," - пишет Володин.
Действительно, на прошлой неделе президент Чехии Петр Павел
призвал спецслужбы пристально следить за россиянами-эмигрантами и допустил
вспомнил опыт США с интернированием всех этнических японцев в лагеря во время
Второй Мировой Войны. Позже Павел пытался объясниться и заявил, что не считает
опыт США с интернированием японцев положительным, однако сути высказывания это
уже не изменило.
Официальные власти России часто говорят, что часть уехавших в 2024
году уже вернулась.
Так, глава Минцифры Максут Шадаев заявил, что программа
«обратной релокации» для IТ-специалистов, которая обсуждалась в Минцифры в 2022
году, не потребовалась.
Говоря о теме возвращения релокантов, стоит также отметить две
медийные истории начала недели. Первая – текст в «Комсомольской правде»,
написанный от лица анонимного айтишника, который сперва уехал из страны, а
потом решил вернуться, узнав, что на Западе «все платно», а он с детства привык
к бесплатному образованию, медицине и льготам. Отметим, что текст написан на
языке, которым в 2023 году люди не разговаривают и не пишут, поэтому его
аутентичность вызвала логичные сомнения у пользователей соцсетей.
Вторая история – это публичное возвращение в Россию популярного
блогера Руслана Усачева, который теперь будет вести на СТС новое шоу
«КликКлак». Ранее Усачев покинул Россию после начала СВО и делал антивоенные
высказывания, теперь он выложил в своих соцсетях пост, что у него сбылась мечта
о собственном шоу на телевидении, разумеется, спровоцировав волну хейта в свой
адрес со стороны политической эмиграции.
Эксперты дают разные прогнозы и оценки по поводу того, сработают ли
призывы властей к релокантам возвращаться – разумеется, призывы не касаются
активных политических деятелей в эмиграции.
Глава фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов
напоминает, что все же большинство уезжали не от гипотетического наказания, а
по иным причинам.
«Реакция зависит от жизненных обстоятельств каждого, большинство ее не
заметит. К тому же люди давно реагируют на действия, а не на слова», - говорит
Виноградов.
Политтехнолог Илья Паймушкин полагает, что люди, которые четко
сформировали свое мировоззрение и приняли решение уехать из страны, в ближайшее
время в страну не вернуться, несмотря на уговоры и добродушные оклики с Родины.
«Многие из них по-прежнему работают удаленно на российские компании, в
основном в сфере IT, часть уехали, как говорится "в никуда" и
преодолевают свое нахождение в другой стране случайными низкооплачиваемым
заработками. Думаю, та часть из уехавших, которая хотела вернуться, уже
вернулась. Сейчас стоит сосредоточиться на специалистах, в том числе и молодых,
которые ещё могут и планируют покинуть страну. Нужны серьезные изменения в
сфере образования, занятости, так как многие не видят перспектив для своего
личностного роста и развития. А это куда более серьезная проблема, учитывая
демографический кризис», - считает Паймушкин.
Политолог Константин Калачев считает, что призывы вернуться и
«истории успеха» вернувшихся нивелирует политическая ситуация, в частности,
штрафы за ту же дискредитацию СВО.
«Что может заставить релокантов вернуться? Ответ очевиден - окончание
СВО. Но что если СВО окончательно рутинизируется, что, если затянется на годы?
Есть ли шанс у уехавших от рисков и угроз войны тогда. Пока уехавшим слали
угрозы, проклятия и обвинения, шансы на это были малы. Шансы малы, если пугать
уехавших положением людей второго сорта на территориях их релокации. Те, кто
уже уехал, прекрасно знают, что ни к каким концлагерям их во временно
приютивших их странах не поместят, а отношения с местными определят финансовые
возможности.
Шансы малы, если требовать покаяния, если информационные потоки с
Родины — это бесконечные сообщения про то, что кого-то оштрафовали, кого-то
посадили, кто-то лишился работы. И всё из-за пацифизма. Для начала надо просто
признать право пацифизма на существование, признать, что пацифизм не может быть
причиной поражения в гражданских или экономических правах, смягчить риторику по
отношению к тем, кто не готов воевать.
Не только боязнь новой волны мобилизации, но страх оказаться в
положении «белой вороны», вот что удерживает людей от возвращения.
Гарантии, что тебя не оштрафуют за пост или перепост, расширение
границ возможностей самовыражения, либерализация общественной жизни - этого
хотят уехавшие.
Но в нынешних условиях это фантастика!» - отмечает Калачев.
Руководитель Центра развития региональной политики Илья Гращенков говорит,
что из его знакомых релокантов большинство возвращаться не собираются, и не
потому, что у у них нет предложений из России по работе.
«Есть три основные причины, по которым уехавшие отказываются
возвращаться. Первое, есть те, кто считает, что экономическая ситуация в России
будет становиться только хуже, и они не видят причин для возвращения. Вторые –
те, кто не смогли устроиться в эмиграции, влачит не самое лучшее существование,
но эти люди боятся новой волны мобилизации. Третьи – те, кто боится, что власть
будет еще больше закручивать гайки и что им припомнят, что они покинули страну
или делали антивоенные посты. С этим страхом власть не борется», - перечисляет
причины отказа от возвращения Гращенков.
Юрист, экс-член Общественной палаты Илья Ремесло говорит, что в
ситуации с «возвращенцами» есть два важных аспекта.
«Первый – это те, кто на нашел себя за границей, разочаровался в отъезде,
такие уже возвращаются. Этот процесс не связан с тем, дают ли власти какие-то
гарантии или нет, он продолжится даже вне зависимости от действий российских
властей. Второе: есть люди, которые допускали высказывания против СВО, и
никакой амнистии в отношении них нет и не может быть, так как закон один для
всех, и нельзя, например, простить за высказывания тех, кто уехал и
возвращается, но не простить тех, кто не уезжал, например. Так просто не
бывает. Поэтому многие, кто вернется, будут находиться под угрозой привлечения
к административной или уголовной ответственности за старые высказывания,
которые могут быть даже удалены из соцсетей – но рапорт уже мог быть написан.
Надо думать, что с этим делать и решать вопрос не только в отношении
вернувшихся. Я думаю, что, когда закончится СВО, надо будет принять решение,
например, кого-то выпустить из тюрем, кому-то уменьшить сроки, прекратить
какие-то дела и так далее. Вопрос надо будет решать комплексно, но думаю, что
до окончания СВО по этим причинам большая часть уехавших не вернется», -
полагает Ремесло.
Глава ВЦИОМ Валерий Федоров предлагает поделить уехавших на
условные три категории:
«Многие уже вернулись. Надо таких поощрять! Многие пока не вернулись.
Их не надо репрессировать и запугивать, это контрпродуктивно: они нам нужны!
Часть никогда не вернётся. Они свой выбор сделали. О них надо забыть, как о
Герострате, поджегшем храм Артемиды Эфесской».
Активист Мария Баронова считает, что государству надо для
начала показать, что оно готово менять отношение к людям в пользу ценности
человеческой жизни.
«Большинство уехавших нигде ничего и так не писали, званий иноагентов
не имеют, и «каяться» им не за что. Им просто в такой увлекательной атмосфере
жить настолько не хочется, что они готовы потерпеть быть гражданами второго
сорта в других странах… А в случае с остальными 500 людьми, имеющими статус
иноагентов и/или уголовные дела за высказывания, то если вопрос так ставится,
что кто-то каяться должен, то, конечно, люди не будут вести диалог в таком
тоне», - рассуждает Баронова.
Политолог Глеб Кузнецов резюмирует: действительно, 95%
релокантов не допускали никаких "высказываний", за которые их можно
притянуть к ответственности, не следует переоценивать политическую эмиграцию.
«Соответственно, решение про эмиграцию - возвращение принималось либо
эмоционально, либо рационально. Мотивация у рационального решения - чисто
бытовая, соответственно вопрос возвращения — это вопрос бытовой. Пока люди
устроены и в комфорте - они о возвращении и не думают, то есть главный мотиватор
возвращения — это не призывы наших, а невозможность устроиться за пределами РФ.
То есть Урсула ван дер Ляйен, или президент Павел с его "японцами",
или прибалтийские депутаты, или даже чиновники разного рода Турций и Аргентин,
требующие "бакшиш" за любую бумажку, делают для возвращения очень
много. Задача наших чиновников и политиков - не прерывать своими словесными или
администрирующими интервенциями естественный процесс пересмотра позиции
"тут ад, там рай" при столкновении с реальностью за рубежом», -
заключает Кузнецов.
.jpg)
