Итак, 44-летний губернатор штата Флорида Рональд Дион Десантис официально вступил в предвыборную кампанию, выдвинувшись кандидатом в президенты от Республиканской партии. Сделал он это крайне неудачно, воспользовавшись для объявления о своем участии в будущих республиканских праймериз социальной сетью Twitter Space. Сделать это ему предложил владелец этой сети, мультимиллиардер Илон Маск.
В итоге, в вечер среды, когда было анонсировано заявление Десантиса, трансляция набрала свыше 600 тысяч посетителей, что привело к серьезным помехам в ее работе и даже временному прекращению передачи. Потом, правда, Десантис встретился с журналистами и ответил на их вопросы на канале Fox News, но первое впечатление было испорчено.
Очевидно, Десантиса подвело понятное желание продемонстрировать свою отчужденность от мейнстримных медиа, тем самым показав себя немного Трампом. Но выглядело это плохо со всех точек зрения, в том числе и по той причине, что политику, претендующему быть первым, нельзя выглядеть своего рода «Трампом на минималках». На это, кстати, немедленно обратила внимание еще одна участница будущих праймериз, бывший посол США в ООН Никки Хейли: она подчеркнула, что избирателям сейчас нужен «выбор», а не «эхо», явно имея в виду именно Десантиса, слишком пытающегося «перетрампизировать» Трампа.
Напомню, что экс-президент, не оставляющий намерений вернуться в Белый дом, сейчас обходит своего главного соперника примерно на 20%. Отставание очень серьезное, почти безнадежное. Другие кандидаты, впрочем, отстают еще больше.
Есть ли, тем не менее, у Десантиса шанс обойти Трампа и победить его на праймериз?
Рационально говоря, они весьма высоки. Трамп уже побывал в Белом доме, нажил себе друзей и врагов, и на основных выборах он может проиграть просто потому, что избиратели будут голосовать против него, а не за его демократического соперника. В этом смысле Десантис, как фигура более умеренная и, главное, несколько менее известная колеблющемуся избирателю, имеет гораздо более весомые шансы стать президентом. В конце концов, у губернатора есть все достоинства Трампа, но нет его слишком очевидных недостатков — полной неспособности сформировать рабочую команду из преданных соратников, демонстративной скандальности и нескрываемого желания создать свой собственный семейный клан из чад и домочадцев.
Десантис разделяет практически все идеи Трампа, которые могли бы приглянуться его избирателю: он выступает за жесткое ограничение иммиграции с Юга Америки, никаких сомнений не вызывает у него проект строительства «стены» на границе с Мексикой, он вполне последовательный противник так называемой «woke culture» и различных запретительных мир, связанных с пандемией. Де Сантис одним из первых отменил в своем штате ковидные ограничения, и он же запретил в трех первых классах школы занятия по «гендерному самоопределению», чем вызвал жесткое противодействие компании Disney, ранее имевшей под своим управлением в штате целый избирательный округ. Десантис этот округ у Диснея отнял. В апреле компания направила судебный иск по поводу решения губернатора ответить на критику его указа административным наездом.
Этот «конфликт с Микки Маусом» вызвал неоднозначную реакцию однопартийцев: спикер Палаты представителей Кевин Маккарти призвал Десантиса отказаться от давления на Диснейленд, да и Трамп выразил неодобрение действиями губернатора. Сторонники же Десантиса убеждены, что эта война потом принесет ему успех в соперничестве с Трампом, и эта точка зрения имеет определенные основания.
Дело в том, что если бы консервативный
избиратель руководствовался разумом, а не сердцем, он бы, конечно, склонился в
сторону Десантиса, а не Трампа. Но избиратель хранит какую-то иррациональную
верность экс-президенту, и ее можно объяснить только одним —
нескрываемой ненавистью к Трампу всей либеральной прессы и элиты в целом. Цифры рейтинга Трампа
— это, конечно, показатель недоверия избирателя к американской политической
системе как таковой. У Десантиса есть все преимущества, но нет главного — ему
не шьют дела, на него не составляют лживые досье, у него не находят неправильно
оплаченных любовниц, в его доме не проводят обыски ФБР. В целом, он не
подвергается такой ни на миг не прекращающейся травле, и только по этой одной
причине вполне успешный губернатор Флориды не вполне заслуживает доверия тех,
кто видит в либеральной Америке уже не оппонента, но смертельного врага.
Обозреватели New York times, отвечая на
вопрос о шансах Десантиса, говорят о нем
подчеркнуто уважительно: сильный кандидат, способен составить реальную конкуренцию,
обладает прекрасными возможностями. С учетом того, что Десантис — откровенный
правый экстремист, почти религиозный фундаменталист, противник абортов и
вероятный гомофоб — эти более, чем сочувственные характеристики заведомых
противников выглядят очень подозрительно. Своим спокойным, даже уважительным
отношением к губернатору Флориды либеральный истеблишмент откровенно
убивает его как политика. Поэтому, кстати, скандальное препирательство с
Диснейлендом во Флориде — действительно может стать палочкой-выручалочкой для пока слишком респектабельного кандидата.
«Трампизация» американского политикума
имеет точный аналог в нашем Отечестве. Мы видим, как очень многие ранее вполне
взвешенные и солидные политические деятели стали все как один в своих
заявлениях копировать Жириновского и воспроизводить его риторику. Наше отличие от США в том, что у нас, чтобы выглядеть «крутым» парнем, надо
предлагать ударить по Польше ядерной бомбой, а в США «крутизна» проявляется в
способности оспорить «двухпартийный» консенсус по Украине. И вот такой реальной
«крутизной» Десантис похвастаться не может, ранее в этом году он пытался
отступить от консенсуса, назвав конфликт Украины и России «территориальным
спором», к которому Америка не имеет отношения, но потом фактически взял свои
слова назад.
Теперь же в ответах журналистам Десантис выражается совсем невнятно: то ли он пожелал скорейшего окончания войны (до января 2024 года), то ли призвал готовиться к «наземной операции», чтобы не допустить «войны на истощения». В целом, ясно, что Десантис будет максимально уходить от внешнеполитических тем, и столь же ясно, что России не следует ожидать от него ничего хорошего. Любой уклоняющийся в ходе выборов от внешнеполитического самоопределения республиканец — это на 99 процентов потенциальный неоконсерватор, или, если угодно, бушист. Изоляционистски настроенный республиканский избиратель не любит таких «вояк», и поэтому, если политик «темнит» по данному вопросу, значит, почти наверняка он скрывает что-то от своего избирателя.
Это еще одна причина, почему Десантиса не боятся либеральные «ястребы» и почему ему упорно не доверяют консервативные единомышленники. Он — слишком «свой» для «чужих», и потому слишком «чужой» для «своих».
