Наиболее серьезные западные санкции против России уже введены, и усиление давления не способно оказать разрушительного эффекта на отечественную экономику и сместить ее с траектории роста. К таким выводам, пишут «Ведомости», пришли эксперты Института прикладных экономических исследований РАНХиГС в статье «Высокие риски и слабые темпы роста экономики: макропрогноз для России на среднесрочную перспективу». Текст опубликован в журнале «Вопросы экономики».
Ученые подготовили два сценария развития экономики в 2024–2026 гг. – базовый и консервативный. Оба варианта похожи по санкционному набору, отличие заключается в скорости появления ограничений. Консервативный сценарий предполагает почти одновременное введение таких мер, как снижение потолка цен на российскую нефть с 60 до 50 дол за 1 барр., ужесточение контроля за экспортно-импортными операциями третьих стран с Россией и введение вторичных санкций, а также тотальное эмбарго на экспорт в РФ. Кроме того, эксперты считают значимыми новые санкции по дестабилизации финансовой системы, например санкции против Национального клирингового центра (входит в группу Мосбиржи и занимается расчетами по сделкам с валютой и акциями). Но даже реализация самого негативного сценария почти не повлияет на экономику, хотя и может потребовать оперативных действий со стороны правительства, считают эксперты.
В основе оптимизма экспертов РАНХиГС лежат три предпосылки. Во-первых, опыт санкционного шока последних двух лет показывает, что состояние экономики оказалось лучше изначальных прогнозов. Во-вторых, по наблюдениям авторов, последние санкционные пакеты, введенные западными странами, пока не создают дополнительных трудностей для отечественной экономики. В-третьих, многие санкционные сценарии уже сегодня активно прорабатываются российскими властями, поэтому эффект неожиданности, как в 2022 г., вряд ли может быть достигнут.
На прошлой неделе ко второй годовщине начала СВО западные страны ввели очередной пакет санкций против России. Эксперт Контур.Призмы в области комплаенса Юлия Елисеева объяснила суть этих санкций. Новые ограничения во многом демонстративны и носят политический характер, при этом не затрагивают важных аспектов, например, российских активов, отраслевых мер на атомную отрасль или алюминий. Ограничения введены против почти 500 юридических лиц. Цифра выглядит впечатляюще, но большинство компаний - это заводы, которые ориентированы на российский рынок и не зависят от американских инвестиций. А значит, от санкций особенно не пострадают. Среди них такие крупные оборонные предприятия, как Новосибирский механический завод "Искра", Синарский трубный завод, Челябинский трубопрокатный завод, Тульский машиностроительный завод, Самарский металлургический завод.
«Наиболее болезненными для России выглядят санкции Минфина США в отношении крупных компаний, которые ведут деятельность на иностранном рынке, таких как "СУЭК", "Метчел", "Росгеология", "Киберсталь", Камчатская горная компания, ТМК "Нефтегазсервис", "Трансконтейнер", Трубная металлургическая компания, "Южуралзолото". Но у них было время, чтобы подготовиться к возможным ограничениям», - пояснила она.
Неприятные последствия для России могут иметь ограничения в отношении Национальной системы платежных карт, уверена эксперт. Это создаст проблемы для тех иностранных банков, которые принимают карту МИР, они могут попасть под вторичные санкции. "Вторичные санкции достаточно серьезно влияют на торговые отношения России. Особенно негативно на них реагируют иностранные банки", - объяснила эксперт.
В декабре 2023 года президент США подписал первый указ о вторичных санкциях против иностранных банков за помощь российскому ВПК. Банки Китая и Турции отреагировали сразу: у них возникли проблемы с проведением расчетов.
Все это неприятно, но уже обыденно и не вызывает особых эмоций. Агентство Рейтер озаглавило свой материал о реакции в Москве на новые санкции так: «В Кремле отмахнулись от новых санкций»:
«Ничего принципиально нового объявлено не было, и маловероятно, что что-либо принципиально новое может быть придумано теми, кто вводит эти санкции, без ущерба для собственной экономики", - заявил журналистам пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков. Песков заявил, что санкции наносят косвенный вред европейской экономике и интересам американских компаний. Санкции, введенные на прошлой неделе, были направлены против российской платежной системы "Мир", финансовых институтов и ее военно-промышленной базы, уклонения от санкций, будущего производства энергии и ведущей танкерной группы "Совкомфлот", а также других областей. "Российская экономика продемонстрировала свою устойчивость", - сказал Песков. "Она адаптировалась и продолжает свое развитие». Экономика России резко восстановилась в 2023 году после спада в 2022 году, но рост в значительной степени зависит от финансируемого государством производства оружия и боеприпасов и маскирует проблемы, которые препятствуют повышению уровня жизни россиян. Международный валютный фонд ожидает, что экономика России вырастет на 2,6% в этом году, но предвидит трудные времена впереди. Банк России прогнозирует экономический рост в 2024 году на уровне 1,0-2,0%».
Добавим, что акции попавших под санкции предприятий даже выросли на Мосбирже. Тем не менее, введение санкций не должно вызывать безудержного оптимизма. Трудно не согласиться с «Коммерсантом», который написал:
«То, что санкции до сих пор не убили российский бизнес, не означает, что ему не нанесен ущерб или, тем более, что работать вдруг стало лучше и проще. В конце концов, отсутствие болевых ощущений при обморожении конечностей редко бывает хорошим симптомом».
Фото: ФедералПресс
Санкции предназначены для внутреннего употребления
Ведущий российский эксперт по санкциям, кандидат политических наук и генеральный директор РСМД Иван Тимофеев пытается осмыслить санкционный синдром с точки зрения холодного исследователя:
«Об эффективности можно судить по тому, как ограничения влияют на внешнюю или внутреннюю политику страны-мишени. С этой точки зрения санкции против России были абсолютно неэффективны. За прошедшие два года подходы Москвы к украинскому вопросу стали лишь жестче. Санкции не смогли ни заставить Россию остановить спецоперацию, ни спровоцировать изменения внутри страны. Требования российской дипломатии теперь намного категоричнее, чем в марте–апреле 2022 г., когда конфликт пытались урегулировать путем переговоров.
В российской экономике санкции не смогли создать условий, при которых политические уступки в обмен на смягчение ограничений были бы безальтернативным сценарием. Финансовая и экономическая системы России продемонстрировали устойчивость, хотя и пострадали от резкого разрыва связей с Западом. Конечно, эффект от санкций может со временем накапливаться. Страны-инициаторы могут утешать себя тем, что рано или поздно кумулятивный эффект ограничений вкупе с неблагоприятной конъюнктурой на внешних рынках все же подорвут экономику России. Но, с другой стороны, сама Россия использует это время для адаптации к новым условиям. Чем дольше длится конфронтация, тем меньше Россия зависит от отношений со странами-инициаторами и тем в меньшей степени былую экономическую взаимозависимость можно использовать как оружие. Накопление эффектов санкций действительно может иметь место в виде, например, сложностей в модернизации промышленных фондов и инфраструктуры. Но здесь речь скорее о множестве отдельных локальных проблем, связанных с поиском альтернативных поставщиков или с импортозамещением. Они не дают общего эффекта и пока не порождают последствий, способных влиять на внешнеполитическую линию Москвы.
Отрицать, что целому ряду промышленных отраслей ограничения действительно нанесли урон, невозможно. Более того, сложность замены некоторых высокотехнологичных товаров, зависимость их производителей даже из дружественных стран от западных поставщиков обеспечивают долгосрочность негативного влияния санкций. В отдельную категорию можно вынести проблемы, связанные с усложнением проведения финансовых транзакций, возникшие из-за санкций против российских банков. Транзакции стали менее удобными и более затратными, порождая фрагментированный платежный баланс из множества валют. Россия смогла переориентировать основные статьи сырьевого экспорта на Китай, Индию и другие дружественные страны. Но и здесь есть ущерб, поскольку этим странам предоставляются серьезные скидки, а логистика стала сложнее.
Западные страны ограничены в использовании военной силы против России. Ядерную державу нельзя попросту разбомбить, как, например, это в свое время было сделано с Югославией. В этих условиях санкции остаются инструментом «отчетности» исполнительных властей перед парламентами и общественностью: санкции введены = меры приняты».
С ним согласен американский автор издания The American Conservative Иван Эланд (Ivan Eland). Адресуясь к американцам, он пишет:
«Санкции имеют символическое значение. В стране, применяющей санкции, их введение служит целям продемонстрировать обеспокоенность международного сообщества по поводу политики страны-объекта – и, что наиболее важно, внутриполитической аудитории. И часто санкции оказываются золотой серединой между явно неубедительными дипломатическими протестами и чрезмерным применением военной силы или тайных атак на цель. Таким образом, санкции за смерть Навального* на самом деле не направлены против России. Они нацелены на вас».
* Внесен в реестр экстремистов и террористов.
